Я так думаю, тогда, в мае, баба Таня, убирая со стола, задвинула противень подальше, намереваясь помыть его на следующий день. Но на следующий день, 10 мая, они с дедушкой приезжали в гости к нам. И остались у нас ночевать. Домой они вернулись лишь вечером воскресенья, 11 мая. Баба Таня, видно, закрутилась, да так про противень и забыла. А сегодня я нашла его. Какое счастье!
Ой, по радио только что передали, наши станцию Войбокало заняли. А это ведь тут, у нас, на Ленинградском фронте! Не только под Москвой наши наступают, у нас тоже! Под Москвой же из Волоколамска фашистов выгнали. Бегут, бегут они, сволочи!
А дедушка Кондрат умер. Сердце не выдержало. Он вечером двенадцатого декабря умер, в тот самый день, что и Вова. Может быть даже, в тот самый час. Радио говорит, пять тысяч трупов сук фашистских насчитали под Войбокало. Ну и правильно. Мало ещё их набили.
Баба Таня письмо мне написала. Вернее, не мне, а родителям. Она не знала, что мамы и папы уже нет в живых. Из этого следует, что папа до них тогда не дошёл. С ним что-то по пути туда случилось. Бедный папочка. Я ведь как чувствовала, так не хотела его отпускать. А он ушёл. С палочкой своей. У него ножка болела, холодно было. Но он пошёл. Суки. Ненавижу!!
Всё нормально, Саш. Это я папу вспомнила. Извини, я больше не буду реветь. Спасибо.
Сашка слезу у меня на щеке заметил. Утешает. Самый вкусный комочек отковырял мне, с кусочком засохшего джема. Добрый он, Сашка. И как я раньше не замечала этого?
Баба Таня тоже умерла, наверное. Только не дома, а где-то на улице. Письмо она в комнате на столе оставила. Знала, что рано или поздно кто-нибудь придёт к ним. Только она маму или папу ждала, письмо для них. Не думала она, что я приду.
Это письмо — что-то вроде завещания. Еды у них никакой не было, но кое-что ценное имелось. Баба Таня прощалась в письме со всеми нами и писала, что очень нас любит. Просила обязательно сберечь Леночку. То есть, меня. И ещё она написала, куда спрятала всё ценное. Только она так это написала, чтобы понять мог лишь кто-то из нас. Вдруг, чужие такое письмо нашли бы? Но я её прекрасно поняла. В каком месте у них в квартире до войны стоял глиняный котёнок, я помнила.
Мне достались спрятанные для меня двести сорок рублей денег, золотые кольца бабы Тани и дедушки Кондрата, золотые серёжки, а также дедушкин золотой зуб, который баба Таня сама вырвала ему пассатижами после его смерти. В письме было написано, что серёжки она дарит мне на Новый Год и просила без крайней необходимости их не продавать. Это серёжки её прабабушки.
