А сейчас пришла к нам. Зачем? Разве звали мы её? Праздник только испортила.
Она пришла такая же, как и всегда, в своём неизменном глухом чёрном платье и с пучком седых волос на голове. Только сильно исхудавшая. Но всё равно идёт прямо, а голову несёт гордо. В руках у неё какие-то вещи.
Старая Мымра молча подошла к нашему столу и положила на него то, что принесла. В самом низу была большая книга. На ней — бархатная коробочка синего цвета. На коробочке лежал потёртый дамский кошелёк. А рядом — недоиспользованный остаток хлебной карточки за ноябрь и совершенно не использованные продуктовые и промтоварные карточки. Тоже за ноябрь. И кусочек хлеба. Сегодняшняя пайка. Вчерашние были больше по размеру.
Старая Мымра сухо бросила нам: «Подарок». Повернулась, и вышла из комнаты. Но прежде, чем закрыть за собой дверь, она остановилась, и сказала:
— Свою дверь я запирать не стану. Ко мне не входить три дня. Потом можете войти и взять что угодно. Я разрешаю. Золото не ищите. Золота у меня нет. Денег тоже нет.
Немного подумав, она криво усмехнулась и добавила:
— Держитесь, дети. В конце концов, вы тоже петербуржцы…
Гроб. Опять. Они везут на санках гроб. Мы с Сашей посторонились и дали пройти мимо женщине и мальчику, которые вдвоём тянули за собой гроб на санках. Это уже четвёртый гроб, что мы видим сегодня. А однажды видели, как на санках везли человеческое тело вовсе без гроба, просто обёрнутое в простыню.
Холодно. Мороз, ветер. И люди тянут на кладбище кого-то из своих близких. А я даже не знаю, где моя мама похоронена. В тот день, когда убили её, папа с Сашкой приехали на место убийства, но тела там уже не было. Его увезли куда-то. И никто не знал, куда. Наверное, на кладбище. Но на какое? Теперь уж и не найдёшь.
Проклятые фашисты. Ненавижу!
Суки.
Мы только собирали остатки капусты. И всё! А они за это убили мою маму!!
Хочется хоть чем-нибудь навредить фашистам. Устроить им хоть какую-нибудь пакость. Что угодно! Впрочем, такого не только мне хочется. Весь город живёт этим желанием.
Мы вот почему сегодня так далеко от дома с Сашей оказались? Помогали тёте Шуре, Сашиной маме. У них на швейной фабрике вчера отключили электричество. Отопления давно не было, а теперь вот и электричество выключили. Хотя на предприятиях его отключают в самую последнюю очередь. Электричество выключили и промышленные швейные машины встали.
Но желание вредить фашистам было таким сильным, что работницы фабрики решили разойтись по домам, а на следующий день вернуться и принести с собой свои личные, механические швейные машинки. Пусть нет электричества. А они всё равно будут шить вещи для фронта. Без света. Без тепла. Даже без еды. Всё равно! Назло фашистам!
