Допив пиво, я слила воду из кастрюльки с землёй и насыпала в эту воду чайной заварки. И мы с Сашей пили сладкий чай с настоящими конфетами. А ещё мы слушали радио.
Совинформбюро передало, что наши продолжают гнать фашистов. Сегодня Калугу освободили. Трофеи большие. Потом товарищ Жданов выступал по радио. Мы же с Сашей рядом сидели на стульях у раскалённой буржуйки, держались за руки и пили горячий сладкий чай.
Товарищ Жданов закончил, и радио нам переключили на Москву. Теперь выступал уже сам товарищ Сталин. Говорил об итогах года, чего мы добились, и что фашистам удалось разрушить. И что в наступающем году всё будет хорошо и мы победим. Про Ленинград товарищ Сталин тоже сказал. Он сказал, что героическая оборона города не позволила фашистам перебросить дополнительные войска под Москву. И что наше продолжающееся зимнее наступление во многом — заслуга ленинградцев.
Я открыла баночку шпрот и размазала по одной рыбке на двух сушёных кусочках хлеба. Себе и Саше. Мы ели их медленно-медленно. Ведь праздник!
А потом по радио стали передавать бой курантов.
И ещё у нас был салют. У нас был самый настоящий праздничный новогодний салют! Мы давно уже научились по звуку определять, какие именно орудия стреляют в городе. Знали, когда стреляют от нас, а когда по нам. Поэтому сразу поняли, что это такое. Ровно в полночь, одновременно с двенадцатым ударом курантов на Спасской башне в Москве, раздался знакомый грохот. Это корабли стоящего на Неве Балтфлота ударили по фашистам из всех орудий сразу!
А Саша рядом со мной слегка сжал мне ладонь пальцами и тихо-тихо, но очень зло прошипел себе под нос:
— С Новым Годом, суки…
Шаги. Кто-то всё-таки идёт. А я уж и уходить хотела. Думала, не откроют. Но нет, всё же не все там умерли. Медленные, шаркающие шаги. Слышу, как поворачивается ключ в замке.
Наконец, открылась дверь. Передо мной ребёнок лет пяти-шести, в пальто и шапке. В коридоре темно. Ребёнок держит в руке горящую свечу. Никак не пойму в её свете, мальчик это или девочка. Спросила его, не он ли будет мальчик Боря? В ответ какой-то неразборчивый шёпот.
Ребёнок закрыл дверь и жестом приглашает меня пройти куда-то вглубь квартиры. Я прошла вместе с этим ребёнком в его комнату. Темно и холодно, окно фанерой заделано. Всё освещение — свеча в руке ребёнка. Так это он или не он? Опять спросила, не Боря ли он. На этот раз говорить ребёнок не пытался, просто кивнул мне. Наконец-то. Полдела сделано. Я его нашла, он жив и даже способен ходить. Отлично!
