Но очень скоро она поняла, что жизнь ее, в сущности, ничем не изменилась. Разве только стала еще немного скучнее.
И снова побежали годы, одинаковые, пустые, быстрые, стопкой ложившиеся друг на друга, как белье в ее зеркальном шкафу…
Быль июнь. Мадам Дюкло сидела за столом в маленькой гостиной и проверяла счета. В передней позвонили. Верно, управляющий. Но горничная доложила:
— Monsieur Ланэ.
Мсье Ланэ навещал ее, и они вместе вспоминали «доброе, старое время».
Она аккуратно сложила счета, придавила их бронзовым пуделем, поправила высокую прическу и вышла в зал.
Мсье Ланэ ждал ее стоя. Он церемонно поцеловал ей руку. Прежде он никогда не делал этого. Он был одет торжественно, в визитку. На руках белые перчатки.
Они сели на золоченый диван.
— Как это мило, дорогой друг, что вы навестили меня.
Голос ее немного дрожал. У нее уже не было прежней свободы обращения, ведь гости теперь бывали так редко.
— Как ваше здоровье? Как дела?
— Жаловаться на здоровье, слава Богу, не могу, — начал он обстоятельно. — Дела тоже недурны. Кроме моих прежних магазинов на улице Нотр-Дам, на улице Бланш и на улице…
Мадам Дюкло уже вполне овладела собой. Она, не слушая, кивала от времени до времени и улыбалась любезно и внимательно.
Бедный, как он растолстел.
— На двести бочек больше, чем в прошлом году, — закончил он. — Ну а ваши дела, дорогая мадам Дюкло?
— Благодарю вас, мои дела тоже не плохи.
Мсье Ланэ уперся руками в колени.
— Далеко не плохи. Если правда, что вы получаете сто тысяч дохода с дома и бумаг…
— Откуда вы знаете?
Он самодовольно улыбнулся.
— О, в Париже все известно. Я навел свои справки!
— Но зачем?..
— Видите ли, мадам Дюкло, — он слегка откашлялся. — Мне придется начать издалека. Я всегда чрезвычайно высоко ценил вас. Еще при жизни покойного Дюкло вы внушили мне живейшее уважение. Теперь, когда прошло уже четыре года с тяжелого для вас дня… И так как нас с покойником Дюкло связывала тесная дружба…
Она рассеянно слушала. Он, должно быть, предложит ей вступить компаньоном в какое-нибудь дело. Она была осторожна и боязлива и заранее придумывала вежливый отказ. Он вдруг выпрямился и вытянул короткую шею.
— Я имею честь просить вашей руки.
Громкий звук его голоса заставил ее вздрогнуть.
— Что? Что такое?
— Надеюсь, что вы согласитесь сделать меня счастливым.
Она удивленно смотрела на него.
— Что? Что такое? — повторила она.
— Я прошу вас стать моей женой.
— Вашей женой? Вы, мсье Ланэ… Вы это серьезно?
