— Есть! Получилось… Попробуйте, попробуйте все! — говорила она, забыв о голоде.
Лиловый Пурзя откусил кусочек и замер. Выплюнуть ему было неловко, а есть… Нет уж, пусть ест Зоя, если ей это нравится.
Зоя очень удивилась несходству вкусов. Она так и вонзила зубы в сочную мякоть груши.
Зоя ела грушу, сок стекал по щекам и подбородку.
Она была рада, что теперь не умрет с голоду, рада, что научилась наконец рисовать… Но что-то мешало ей радоваться. Что-то тревожило. А что? Если сказать, это может показаться странным:
Зое казалось, что на нее глядят.
Конечно, пурзи и сам Дедушка Музыкант нет-нет да и глянут на нее, улыбнутся ей, кивнут.
Дело было не в этом.
Зое казалось, что на нее тайно глядят. Исподтишка.
Но она потрясла головой: "Глупости! Глупости!"
Как только долетел сладковатый, острый запах Белого Цветка, пурзи забрались в дом, закопались в пух. Дедушка Музыкант провел смычком по ветке домашнего дерева:
Спать, спать,
Видеть сны,
Сны березы
И сосны,
Сны речного бережка,
И травы, и камешка!..
Птица
Спит,
Ослик
Спит,
Все, что будет после,
Спит.
Спит — чего не знаем мы,
Спит — во что сыграем мы,
И не надо
Знать, знать,
Надо, надо
Спать, спать!..
Все быстро уснули.
В зеленом свете дня, под зеленым небом они бежали по узенькой тропинке, протоптанной в траве. Было весело, легко. Зоя удивлялась, что она тоже стала зависеть от цвета. Но это было приятно. Они бежали, а над ними нависали и сплетались ветки с крупными плотными листьями. Один лист оторвался, покружил в воздухе и упал на дорожку. Зоя подняла. Черенок был толст, поверхность глянцевита, и по ней во все стороны шли жилки и сосудики, как на руке человека. "Может, вообще оно живое, это дерево? подумала Зоя. — Может, оно видит и слышит? Или даже говорит, только я ничегоничего не понимаю?.."
— Ты устала? — услышала Зоя. Рядом с ней оказался Лиловый Пурзя.
— Я подумала… — кивнула она в сторону дерева, — я подумала: может, оно живое?
Лиловый Пурзя поглядел удивленно.
— Нет, глупости, — смутилась Зоя.
— Как это глупости? — снова удивился Лиловый Пурзя — Разве ты не знаешь, что они живые?
— Как? — Зоя даже остановилась.
— Очень просто. Им бывает холодно, душно, больно, приятно. Они растут. Они умирают.
— А говорить они могут?
— Да. Конечно.
— Ну поговори с кем-нибудь из них! Пурзинька, пожалуйста!
Мальчик замялся, а потом ответил очень-очень вежливо, чтобы не обидеть.
— Зоя, я этого не могу сделать.
— Не умеешь?
— Умею. Мы разговариваем, когда бывает оченьочень нужно. А просто так, для забавы — нельзя. Ведь им это трудно.
