– Эх вы, сони, так вы охраняете своего князя-воеводу? – раздалось из-под маски.
Упрек от «крестоносца» звучал в адрес всадников. Те понурили головы.
– Ладно, прощаю! – раскатисто захохотал «рыцарь». – Сам виноват, решил покрасоваться… Поймаете беглецов, прощу окончательно.
Тотчас же все всадники растворились в лесу.
– Ну что ты будешь делать? – как бы обиженно отозвался «крестоносец». – Снова бросили…
Он повернулся к Юсупу и снял с лица маску, демонстрируя типичное европейское лицо с густой светлой бородой, прямым носом и серыми глазами. Судя по глубоким морщинам и складкам у носа и рта, был он далеко не молод, и Юсуп подивился, что человек в таком преклонном возрасте способен столь лихо сражаться.
Между тем «рыцарь» посмотрел на «ствол» в руках Юсупа и сказал:
– Ужасен твой самострел, воин! Слышал я про чудные тюфяки, что делают далеко на востоке. Не он ли это случаем?
Юсуп засунул пистолет за пояс, подальше от любопытных глаз.
– Не он. Этот сделан не на востоке, а на западе, – он решил придерживаться уже выбранной легенды про «немецкого шпиона».
Незнакомец кивнул, вроде бы даже обрадовавшись ответу:
– То-то я гляжу, чудна твоя речь! Вроде и по-нашему говоришь, а вроде и нет. У фрязов, что ли, жил аль у поляков?
Слово «фрязы» Юсупу показалось смутно знакомым, но что за народ скрывался под этим странным названием, он так и не вспомнил. Решил ответить уклончиво:
– И там жил, и там… А говорю, как умею. Если меня спросить, так и ты болтаешь так, что язык сломать можно.
И в самом деле, Юсуп скорее догадывался, о чем ему говорит «рыцарь», нежели действительно понимал его. На ум пришла аналогия с польским языком, только как бы наоборот. Так, в польском языке многие слова бывали знакомы, но в осмысленную фразу упорно не желали складываться. А в этом языке привычных слов не было, зато общий смысл легко читался. Юсупу даже не приходилось напрягаться, чтобы разбирать отдельные слова. Самым загадочным образом понимание приходило само – словно внутри головы сидел синхронный переводчик.
По всей видимости, подобная история происходила и с «рыцарем», поскольку после последней фразы Юсупа, в неразборчивости которой он сам был уверен, всадник благосклонно кивнул:
– Дерзкий ты парень! То ли от молодости своей, то ли силу за собой чуешь… Кто ты, назовись… Куда и откуда идешь?
Юсуп решил пока не раскрывать все карты, не зная, что из себя представляет его новый знакомец:
– Местный я, из этих земель. Зовусь Юсуфом ибн Исой… А вот кто ты есть такой?
