Так оно и вышло. Телефон Абу-Бакра, которому Юсуп позвонил несколько раз, отвечал, что «абонент находится вне зоны действия сети». На курсах арабского его не видели очень давно. А в кафе на рынке ответили, что ничего не знают ни про Абу-Бакра, ни про его друзей, будь они хоть рыжими, хоть черными, «да и вообще мало ли кто у нас обедает». И Юсуп успокоился, решив, что после двух месяцев на Лубянке «абубакры» сами теперь будут бегать от него, как черти от ладана…
– Ma, я на тренировку, пробежку хочу сделать! – крикнул он матери и выскочил за дверь, пока та не забросала вопросами.
На самом деле Юсуп отправлялся немного дальше, чем на стадион. Кстати, со спортом он временно завязал. Напрасно толстый Ваха, сделавший стремительную карьеру (он стал руководителем городского комитета по спорту и туризму), зазывал его выступать за сборную республики на первенстве страны.
– Ты чемпиона туда возьми, – ехидно посоветовал свежеиспеченному функционеру Юсуп.
– Ты что, Юсупчик? Какой из колобка чемпион? Ты его двумя пальцами размажешь, – вкрадчиво убеждал парня Ваха. – Давай, а? Или ты из-за машины все еще обижаешься? Будет у тебя тачка, отвечаю!..
– Оставь ее себе! – искренне пожелал ему Юсуп. – А я вообще-то коня хочу купить, белого.
– И конь будет. Арабский скакун. – Ваха не собирался сдаваться. – Только поехали.
– Я подумаю, – пообещал Юсуп, чтобы отвязаться. Насовсем забрасывать спорт он не собирался, хотел просто взять паузу. Чтобы понять, кто он такой и зачем живет…
Беседа с Вахой ненароком всколыхнула воспоминания. Упомянутый для красного словца «арабский скакун» настолько плотно засел в голове Юсупа, что тем же вечером он отправился к товарищу с безлимитным подключением к интернету и до утра блуждал по Википедии. Первым делом удалось выяснить, что в четырнадцатом-пятнадцатом веках действительно существовал некий хронист из Дамаска по имени Арабшах. Он много постранствовал по свету, много писал о великом завоевателе Тамерлане, но про Юсупа в его трудах не говорилось ни строчки.
Обнаружился в летописях и воевода Волынец. Он же Боброк-Волынский, правая рука Дмитрия Донского на Куликовом поле. Очень знаменитый человек, не зря его каждая собака в войске Золотой Орды знала. После победы над Мамаем о нем почему-то перестали писать, словно канул он вдруг в Лету, или сгинул в каком-то сражении. Сыну его, Борису, была посвящена только одна строчка, и та состояла из дат рождения и смерти. Зато на свете прожил он немало и умер в преклонном возрасте, в своей постели, что Юсупа весьма порадовало.
