Ребенок был настоящим талантом, но уж слишком…
Если он играл в индейцев, то гениально – родители капитулировали на дачу, а местных бабушек-соседей забирала скорая помощь. Если уж он становился охотником, ни одна муха не могла ускользнуть от него. А тем более такие странные лохматые черные шарики, которые, как заметил Пашка, еще утром шастали по всем комнатам и будто вынюхивали чего-то.
Но теперь его час пробил. Он праздновал победу над врагами, а Гру и Кру сидели в темноте под тазом и чувствовали себя, мягко говоря, неуютно.
– Слушай, Гру, а он нас действительно того, на костер, а?
А кто его знает, Кру, что у него в голове? Я уже перестал что-то понимать в его мыслях – они как стадо наших диких лару (коз), прыгают и скачут, как сумасшедшие, ничего не разберешь.
– Что будем делать? – спросил Кру.
– Как что, выполнять то, зачем сюда пришли. Ну что, начинаем?
Гру, как старший по званию шругр в их маленьком патруле, скомандовал: «Раз, два, три… Оп!»
Пашка с интересом заметил, как из-под тазика появилось загадочное сияние.
Он открыл тазик и от изумления разинул рот: такого он еще не видел! Вместо черных пушистых клубков под тазом лежали усыпанные блестящими звездами сияющие шары. Пашку даже пот прошиб: «О-го-го! Чудеса! Вот это да!»
– Эй, вы кто это, а? – Пашка отошел на полметра и стал издали разглядывать диковинки. Шары не двигались, признаков жизни не подавали и сияли, как новогодняя елка с гирляндами.
Пашка начал ерзать от нетерпения.
– Если это звери, то пусть хоть двигаются, если нет, то… Ну щас проверим! – решил Пашка. – Надо их шугануть!
Он взял первое, что попалось под руку – папин тапочек, прищурил глаз и метко запустил его прямо в середину между диковинками.
Тапочек, к его удивлению, застрял в воздухе, на пол не опустился, а, слегка вибрируя, прилип к невидимой преграде.
– Ого! – вырвалось у Пашки. – Ну, щас мы их…
И в ход пошли другие предметы, которые попались под руку. Через пару минут в воздухе висел интерьер «жилая комната», включая пару кактусов, до которых Пашка при своем небольшом для «Великого вождя краснокожих» росте все же смог дотянуться.
И ничего – никакого результата. Пашка был в недоумении и растерянности. Он уже начал терять интерес к непонятной штуковине, силясь разобраться. Только вот как быть с вещами, которые спокойно висели в воздухе?
– Ну и пусть себе пропадают…! – в сердцах только и успел сказать Пашка. Он уже почти исчерпал весь запас своего «ангельского» терпения. Вся груда предметов и вещей со звоном и шумом обрушилась на пол и пропала. Пашка застыл от изумления – он сказал «…пропадают» и они, предметы, пропали. Его желание тут же было исполнено.
