Всё перевернулось в душе Серёжки. Лучше бы его убили, чем так… Расстреляли как гада! Он больше не может. Он должен что-то сделать! А если не сделает, тогда умрет. Он всё решил!
Он метался по комнате, как шаровая молния. Сдвинул стулья, вымыл до блеска полы, смотался вниз с мусорным ведром. Ничто не ускользнуло от его взгляда. Перемыл посуду, вытер кругом пыль, полил пальму и даже вычистил наждаком огромную алюминиевую кастрюлю. Ею уже давно не пользовались, но выбросить не решались, потому что было жаль вещь.
Потом он сидел на стуле возле окна и думал.
Серёжка решил твердо и окончательно заработать деньги. По гривеннику, по копейке в день — всё равно. Он сам себе купит тапочки, смоет навсегда свой позор. Это точно и бесповоротно.
Путь Серёжки снова был на улицу. Туда, где озабоченно идут пешеходы. Мчатся трамваи и машины, едут по своим делам люди, радуются и удивляются всему, чем крепок человек, что держит и утверждает его на земле.
Трудно спускаться с облаков на землю. Второй час слонялся Серёжка по улице и всё без толку. Один раз даже решил пойти к хозяину с клубничной физиономией. Потом вспомнил про подоходный налог и отказался. Пускай он сгорит вместе со своим салом и своим налогом!
Но куда же всё-таки дальше?
Серёжка окончательно обалдел от забот и переживаний. Он остановился возле телеграфного столба и начал изучать рекламу. Некоторые объявления пожелтели, растрескались, покрылись пятнами. Были похожи на орангутангский брезент, из которого Изя Кацнельсон мастерил Серёжке тапочки. Были тут и совсем свеженькие, ещё не утратившие яркость чернил и карандашей всех цветов. От прозаического синего до ярко-красного из модной шариковой ручки.
Продавались по случаю и в связи с отъездом кровати, матрацы, тумбочки. Была даже одна фисгармония и аппарат для сушки волос.
Но запросы Серёжки были проще и скромнее. Он искал рекламу о найме рабочей силы, письменных указаний, где применить свои силы и таланты.
Серёжка нашёл объявление. Оно висело на кнопках возле ржавой, закрученной спиралью проволоки. На узеньком листке из тетрадки по арифметике было написано:
«Требуется опытная няня. Оплата по соглашению. Без рекомендаций не приходить».
Реклама всколыхнула в Серёжкиной душе сложные разноречивые чувства. Их можно было разделить на две части. Нянька, как знал Серёжка, должность сугубо женская. Если Галя Гузеева узнает, что Серёжка пошёл в няньки, она подымет его на смех.
— Ты, Покусаев, болван, — скажет она. — Я в тебе окончательно разочаровалась!
