— Здравствуй, Пег, отвратительная Мегера, дорогая хозяюшка! — произнес капитан. — Подай-ка сюда стакан ромцу!
Он сделал несколько шагов и остановился, поглядывая то на Снэля, то на Боба.
— Добрый вечер, черт меня возьми, капитан! — закричал Снэль.
— Достоуважаемый мистер О'Крен, — сказал Боб. — Честь имею свидетельствовать вам мое почтение.
«Нет! — решил про себя Педди. — Уж лучше этого змееныша, голубчика Снэля! Мошенник Боб славный молодец, но мне самому становится жутко, как взгляну на него!»
— Эй, Снэль, комок грязи, мне нужно поговорить с тобой о деле.
— О деле? — вскричал Снэль, громко захохотав. — Слышишь ли, Медж? Слышите ли вы, Лу и Мич? Он намерен говорить со мной о деле, когда я угощаю! Как бы не так!
— После раскаешься, дружок.
— Сказано вам, капитан, что я кучу.
— Э! Неотъемлемая собственность виселицы, милый мой сынок, ты и будешь кутить. Только после!
— Разве вам неизвестно, что сегодня будет здесь побоище?
— А мне какое дело?
Взгляните на лоб Мича, моего дорогого зятя. Жалко, что Лу нахлесталась, а не то — она бы славно посмеялась. Мич и Тернбулль рассорились и вцепились один в другого. Полицейские их разняли, но они отложили потасовку только до полуночи. Как же вы хотите утащить меня отсюда?
— Но скверный выкидыш, милый мой сынок…
— Послушайте! — прервал его Снэль, осененный внезапной мыслью. — Мич добрый парень, хоть он слишком часто колотит бедную Лу. Если я отправлюсь с вами, определите вы Мича на место Сони?
— Определю, проклятый щенок.
— Честное слово?
— Честное слово!
— Слышишь, Мич? Не позволяй убить себя, и у тебя будет славное местечко. Идемте, капитан!
Педди вылил в рот стакан рому, взял Снэля за руку и вышел с ним в переулок. Боб Лантерн тихонько поднялся с места и направился вслед за ними.
Капитан отвел Снэля в самый мрачный угол переулка и внимательно огляделся. Потом начал важно говорить.
— Сын мой! Хотя ты развращен не по летам, и твоя милая душа грязнее самого грязного уголка в этом грязном переулке, несмотря на все это, тебе не давали еще никогда важного поручения. Тебе, наконец, нужно сделать себе карьеру, имя, состояние, черт тебя побери! Не до гробовой же доски тебе исправлять должность котенка! Итак, я сказал… Ты совсем сбил меня с толку, исчадие ада! Я сказал… Что я такое сказал, Снэль?
— Не знаю.
— Не знаешь… и я не знаю… Отложим речь мою до другого раза. Хочешь ли заработать десять гиней!
— Пожалуй.
— Как! Пресмыкающийся червь, возлюбленный сынок мой! Я тебе говорю о десяти гинеях, а ты отвечаешь: «пожалуй!». Да известно ли тебе, нечистому созданью, голубчику моему, что на эти деньги ты можешь споить даже свою хорошенькую Медж, которая, к слову пришлось, отвратительная тварь, но дело не в этом…
