Общий мятежный ропот заставил его замолчать. Кричать он не мог, и у него не осталось сил для объяснений. Он посмотрел на Полиона, и его взгляд сказал: «Сделай это, малый».
Мальчик посмотрел по сторонам, торжествующе выпятил цыплячью грудь и зашагал к роще. Остальные смотрели, как он идет, и воцарилась тишина. Мужчины, хмурясь и перешептываясь, направились к лошадям. Наверное, думают, что их бесценный Старик бредит. А вот и нет! Но он побережет дыхание и ничего не станет объяснять. Пусть сами сообразят!
А пока он как-нибудь взгромоздится на спину Грома. Он чувствовал себя лучше, чем раньше. Волнение пошло ему на пользу. И отпала нужда притворяться. Это тоже пошло ему на пользу. Да и Судьбы только что напомнили ему, что жизнь еще может приносить радость. Даже последние ее капли. Ему прежде не доводилось встречать джоолгратов или других меченых Проклятием. Встреча не из приятных, но наводящая на мысли. Далинг мог изгнать их много – и похуже, чем джоолгратов.
Империя никогда не терпела меченых. Зарданцы были помягче, но как можно было ужиться с джоолгратами, которые быстрехонько сводили с ума всех, включая и самих себя? Джоолграты были вроде бы обречены на отшельничество. Однако сохранились легенды, что короли и императоры делали их доносчиками или привратниками. Ни лазутчик, ни убийца не мог проскользнуть мимо джоолграта незамеченным. Просто требовался в меру большой дворец, чтобы держать их на безопасном расстоянии от всех прочих. А уж Тарнская Долина достаточно велика! Построить бедняге хижину у дороги, и она сумеет обнаружить появление любых врагов. Найти способ, чтобы она могла просигналить… рог… лошадь… костер? Ну, да все это можно обдумать потом… а малый молодец… надо дать ему еще одного орла… на поддержание Далингских бардаков… воин-наемник?
Незадолго до заката Возион сказал, что пора устраиваться на ночлег. Еще некоторое время будет светло, но лошади уже еле бредут. Про себя Полион одобрил его выбор – укромная лощина с ручьем и чахлыми деревцами. И западный край неба виден прекрасно. Безлюдные пустоши уже переходили в населенные земли, и вдали поблескивали воды Флугосса, великой реки. Еще немного – и какой-нибудь толстосум потребовал бы с них плату за место для ночлега.
Старику было очень худо. Полион увидел, как Возион с Фарионом снимали его с седла, и поежился: ну словно покойника понесли хоронить! Женщины принялись разводить костер.
Полион, чтобы не сидеть без дела, решил позаботиться о Громе. Гром так устал, что даже не оскалил зубы на Мотылька, которого терпеть не мог – совсем как сам Полион. Он расседлал их обоих, растер самой лучшей травой, какую сумел найти, и стреножил. Овес они получат завтра в Далинге.
