- Если хочешь, можешь переночевать на постоялом дворе, - сказал Пико, проследив взгляд Тейра и кивнув на дом, - коли устал спать на земле. У Катти, хозяина, постели хорошие. Но запомни одно: он великий сквалыжник и за свои простыни семь шкур сдерет. Правду сказать, погонщикам мулов он предпочитает прелатов - если сумеет их заполучить.
- Спать вы там будете?
- Нет, я всегда остаюсь с моими мулами и моим грузом, разве что дождь льет или там метель. Он и так с меня много берет за пастбище и хворост. Ну да место хорошее, трава отличная, и мулам тут нравится. А если отправишься пораньше, так летом я успеваю добраться домой в Монтефолью еще засветло. А в те вечера, когда костер дождь заливает, жена Катти всегда хорошим ужином накормит. Ветчина у нее - прямо редкостная. Да, чуть не забыл, я обещал привезти окорок соседу, который за моим домом присматривает, пока меня нет. Напомни, когда я пойду туда расплатиться.
Тейр кивнул, вытащил из сумки обмылок и пошел к ручью умыться. Вода была ледяной, но освежающей, а вечерний воздух - таким теплым, что он не удержался от соблазна, вымыл волосы, а потом вымылся до пояса, а потом (гораздо быстрее) еще ниже. Тич, старший сын Пико, долговязый пятнадцатилетний юнец, с интересом следил за ним. Потом стянул сапог, попробовал ногой воду и взвыл - таким холодом его обожгло.
- Водичка в самый раз, - мягко сказал Тейр. Тич прыгал на одной ноге, стряхивая капли.
- Горец полоумный! - крикнул он, тыча мокрой ступней в сапог.
- В руднике вода куда холоднее.
- В таком случае избави меня Господи от рудника! - истово воскликнул Тич. - Мне подавай пути-дороги. Вот это жизнь! - И он раскинул руки, словно обнимая сгущающиеся вечерние сумерки, будто все вокруг до горизонта принадлежало ему. - Ты бы лучше с нами остался, Тейр, чем корпеть взаперти в темной душной мастерской.
Тейр с улыбкой покачал головой:
- Все дело в металле, Тич. Сотни людей трудятся, чтобы медь, которую мы везем, попала в руки мастера, а кому честь? Ему, кому же еще. А потом... - Тейр замялся, не решаясь открыть свою мечту, которая вряд ли нашла бы сочувствие. «Я хочу научиться делать замечательные и прекрасные вещи». - А потом, темнее и душнее, чем в руднике, там не будет.
- Ну да, конечно, кто к чему привык, - согласился Тич, по доброте сердечной избегая спора.
К ним неторопливо подошел Пико и востребовал энергию Тича для других целей:
- Пошевеливайся, малый. Почисти-ка мулов.
Тейр натянул пропыленную шерстяную тунику и чулки. С ними придется потерпеть до Монтефольи, а там подыскать прачку. Может, она согласится, чтобы он в уплату поработал - наколол дров или еще что-нибудь. Сопровождая Пико, Тейр еще не израсходовал ни единой монеты из своего скудного запаса и надеялся растянуть их подольше, чтобы не слишком зависеть от щедрости своего брата Ури.
