Куда более распространена была легенда о Фаэтоне, которую передает Овидий в своих «Метаморфозах»: Фаэтон, сын Феба, бога Солнца, каждый день наблюдал, как его родитель управляет солнечной колесницей, и умолял отца дать ему попробовать. Однажды юноша получил такую возможность, однако сбился с пути, не смог справиться с лошадьми, опустился слишком низко — чудовищное пекло обрушилось на Землю, высохли реки от Дона до Рейна, образовались великие пустыни, почернели жители Эфиопии, загорелись леса, раскололись вершины гор, мир оказался на грани гибели. Ситуацию спас Юпитер: он молнией сбросил неудачного наездника на землю, убив его. Тело юноши упало на землю подле реки Эридан, что текла на север. Сестер, которые помогали Фаэтону запрягать лошадей, наказали и превратили в тополя, но они продолжали оплакивать бесшабашного брата, и с их ветвей падали в реку слезы, моментально твердевшие на солнце и превращавшиеся в янтарь.
В этой популярной истории усомнился в V веке до нашей эры Геродот. Причем его смутило вовсе не то, что девушки превратились в деревья, а то, что река текла на север. Древние греки полагали, что все реки впадают в Средиземное море. Геродот со всей уверенностью писал: «Я считаю, что не было никакой реки, которую варвары именовали Эридан и из которой якобы добывают янтарь». И далее приводит аргументы. Во-первых, Эридан — это греческое название, так что его вряд ли могли бы предложить «варвары». И во-вторых, отсутствие доказательств: «Многих я спрашивал, однако никто из путешественников не видел там никакого моря, куда могла бы течь эта река». Вполне обоснованные возражения для историка той эпохи, особенно если учесть, что он имел лишь смутные представления о странах, расположенных к северу от Черного моря, и считал, будто там «кругом роится столько пчел, что трудно пройти». Но, возможно, Геродоту стоило бы более тщательно проанализировать легенду, прежде чем поставить на ней крест, ведь там присутствуют и плачущие деревья, и смерть, и раскаленное солнце, и странная река, текущая на север, а все вместе это и есть история янтаря. Греки называли янтарь «электроном», что буквально значит «солнце», поскольку его цвет варьируется от светло-желтого до красноватого, как закатное небо; кроме того, если янтарь потереть, то к нему прилипают пушинки и сухие травинки, при этом он искрится. Позднее английский физик Уильям Гильберт заметил, что подобным свойством помимо янтаря обладают еще некоторые другие материалы, например турмалин, стекло, сургуч, сера, и в 1600 году дал этому явлению название «электричество».
