Команда его, естественно, уже рассеялась по окрестностям поляны, в ожидании появления возможного врага. Я, собственно, тоже вышел к нему один - бойцы мои заняли позиции, скорее всего, довольно близко от рейдеров Громли.
- Привет тебе, Громли, - сказал я ему, присаживаясь к костру и доставая из кармана шнобзака ложку. - Запах твоей стряпни всех упырей нам сюда соберёт. - Я протёр ложку тряпицей и без приглашения зачерпнул кулеша.
- И тебе не хворать, Галеас, - ответил гном, помешивая в котелке длинной свежеструганной палкой. - А упырей мы всех повывели отседова. Вона потом секиру чистить пришлось полчаса.
- Про упырей, ты это серьёзно? - спросил я, дуя на горячее варево в ложке. - Или так, ради красного словца.
- Да куда уж серьёзнее, - отбросил шутливый тон Громли, из речи его также пропала и показная деревенская неграмотность. - Были тут упыри. Два десятка с лишним. Мы только расположились, как вдруг Николаи - ефрейтор мой, сигналит. Упыри, мол, идут прямиком сюда. Мы, слава Сердцу, подготовиться успели. Подпустили почти в упор - да и постреляли из карабинов и арбалетов. Среди них ещё три вурдалака были, от стрел и болтов ушли, с ними-то мы и поговорили. Дрались твари, как всегда, жестоко, едва мне Танцора не порешили. Хорошо, он эльф, его никакая зараза упыриная не берёт, а то б уже охотился со своим Керуносом.
- Я из рода Владыки Ориона, - сообщил проявившийся, словно на негатив на плёнке, эльф в традиционной одежде боевых танцоров. - И после смерти отправлюсь в его Чертог битвы. - Правда, сейчас выглядел он далеко не лучшим образом. Одежда порвана во многих местах, из прорех видны следы перевязки, а правую часть лица и вовсе изуродована ударом вурдалачьей лапы. Раны были быстро залечены заклинанием, чтобы повязки не мешали сражаться. Это, на самом деле, говорит о многом, ведь наскоро залеченные раны оставляют на всю жизнь уродливые шрамы, вылечить которые нельзя уже никакой магией. А ведь эльфы всегда особенно гордятся своей безупречной красотой, и Кадаир Танцор исключением не был. - Оставьте ваши мысли, - глядя мне в глаза, заявил эльф, он также присел к костру и достал ложку. - Я пережил уже три переноса границы, и такие вопросы, как безупречная внешность или состояние костюма, меня давно уже не волнуют.
- Раз уж мы тут разоткровенничались, - неожиданно спросил у него я, - то почему ты, Кадаир, за столько лет в командиры так и не выбился?
- Я - хороший боец, - ответил тот, - и останусь им. - А затем как-то странно посмотрел в огонь и добавил: - А скверным командиром я уже побыл. Довольно.
