— Береговая сорока! — кричит Филип, и мы соскакиваем с велосипедов, чтобы рассмотреть эту птицу. У Филипа есть подзорная труба. Почти новая, фирмы «Кова», на штативе. Она дает такое же четкое изображение, как и видео. Я взял на время у Филипа одну из его складных подзорных труб — черную, с приличной резкостью — и без проблем разглядел черно-белую птицу внизу на краю пляжа, то и дело поклевывавшую влажную землю своим длинным красным клювом.
«Береговая сорока, — подумал я. — Красный клюв. Легкая птица».
Мы пьем какао, а я налегаю на бутерброды с домашним сыром и помидорами, сделанные Кристин.
Туве зарисовывает карту берега в свой красный блокнот. В нем уже много рисунков, в основном морские и болотные птицы, а также стайка скворцов и несколько чибисов. Остальных я не помню.
До полудня еще далеко. Мы оставляем птиц в покое. Поодаль от нас лежат, прижавшись друг к другу, Манни и Пия-Мария. Не знаю, чем они там занимаются.
Солнце уже довольно высоко, и Туве заводит речь о том, как здорово, что мы куда-то выбрались. Обычно ведь как бывает: валяешься в теплой кровати и дремлешь. Для подъема рановато. Нет никакого желания бросаться в темноту и холод. Но потом, уже в пути, окончательно проснувшись на каком-нибудь холме, радуешься, что вытащил себя из дома. Радуешься, что нашел в себе силы.
Я еще не знаю, как относиться к таким поездкам. Со мной это впервые. Филип забирается на валун. Я вижу, как его тело словно растворяется и перетекает в другое существо. Постепенно ты, Филип, преображаешься в птицу. Лопатки поднимаются, руки наполняются воздухом и начинают двигаться, медленно и легко, и тут ты кричишь как канюк. Ты — канюк, упавший на камни, но скоро ты помчишься дальше, в город.
Мы смеемся над Филипом. Больше всех смеюсь я, потому что раньше не видел ничего подобного.
Я смотрю на Туве. Смотрю в ее узкие, немного раскосые глаза, из-за которых она похожа на японку или тайку. Хотя мне известно, что она не оттуда. Я замечаю веснушки вокруг ее носа. Их тоже можно было бы зарисовать в ее красный блокнот, потому что они первые в этом году.
Солнце греет сильнее. Лицо припекает. «Вот это субботнее мартовское утро», — думаю я и чувствую, как засыпаю на траве.
