Я проводил тебя до дверей. Потому что знал, что он догонит тебя. Я услышал шаги за спиной. Понял, что это он. Тот парень, что заметил тебя. В тот момент, когда он проходил мимо меня, я закричал: «Туве! Беги!»
Твой взгляд, словно пламя свечи у раскрытого окна метнулся в мою сторону. Ты бросилась бежать и скрылась за углом. Я пошел как можно быстрее в противоположную сторону, потому что услышал, как парень крикнул: «Эй ты, вернись!» Я понял, что он кричал мне, ведь ты была уже далеко. Я тоже побежал. Не знаю, была ли в этом необходимость. Я сделал это ради тебя, Туве. Чтобы парень не смог расспросить меня о тебе.
— В чем дело, Кимме?
— Ни в чем, — отвечаю я. — Иду и размышляю кое о чем.
— Мы заблудились.
— Я знаю.
— Вместо того чтобы размышлять, ты бы лучше что-нибудь сделал.
— Я думал о тебе.
— Черт побери, Кимме, хватит!
— Ладно. Что нам делать?
— Не знаю. Скоро стемнеет.
— Уже?
— Сейчас около пяти.
— Я проголодался.
— Нужно разбить лагерь.
И тут по притихшему лесу разносится странный звук.
Он звучит так неожиданно, что мы оба подпрыгиваем.
Останавливаемся и прислушиваемся. Держимся за руки.
Интересно, не ослышался ли я. Похоже на протяжный лай. Почти на вой. Может, это Рони? Вдруг Криз все же пришла? Или это не собака?
— Похоже на волка, — тихо говорю я.
Туве стоит и молчит.
— Скорее всего, это собака, — наконец говорит она.
Мы стоим тихо и долго ждем нового звука, нового протяжного лая. Мне кажется, я слышу, как бьется сердце Туве. Но больше никто не лает. Голый лес онемел. Деревья безмолвствуют.
— Нужно найти укрытие, — говорит Туве. — Иначе еще сильнее заблудимся.
Поблизости стоит ель. Мы залезаем под длинные раскидистые лапы. Ветви образуют зеленую крышу над нашими головами. Под ними — сухое пространство. Мы садимся и прижимаемся друг к другу. Я хочу обнять Туве, поцеловать ее здесь, в нашем усыпанном хвоей доме, но я весь вымок, и она, недовольно встряхнувшись, отодвигается от меня. Мы сидим и смотрим, как падают снежные хлопья, похожие на птичий пух.
— Мне нравится снег, — говорю я. — Он успокаивает. Все становится таким мягким, спокойным, мирным. Дома я могу стоять у окна и часами любоваться снегопадом.
Я смотрю на Туве. Вижу, что она не слушает.
— Боже мой, что ты несешь! Я ненавижу снег.
* * *
Мне трудно заснуть. Я замерз. При малейшем шорохе я замираю, хотя знаю, что это просто Туве шевельнула ногой или рукой.
Предполагаю, что сейчас должно быть шесть-восемь часов вечера. Кристин и Джим уже ужинают.
