Я ухмыляюсь, пытаясь перехватить взгляд Мэгги, но она смотрит, ну, конечно, на Питера. Мне ничего не остается, как тоже обратить внимание на него. У него отрасли волосы, и он избавился от большинства прыщей, но это не все: что-то еще в нем изменилось. Он стал… уверенным в себе. Черт побери, сначала Мышь, теперь Питер. Неужели все будут меняться в этом году?
Мэгги и Питер продолжают игнорировать меня, поэтому я поднимаю газету и притворяюсь, что читаю ее. Это привлекает внимание Питера.
— Что ты думаешь о «Мускатном орехе»? — спрашивает он.
— Полная чушь, — отвечаю я.
— Спасибо, — говорит он. — Я редактор.
Просто замечательно. Я сделала это снова.
— Если ты такая умная, то почему бы тебе не попробовать писать для газеты? — спрашивает Питер. — Я имею в виду, разве ты не говорила всем, что хочешь стать писателем? Что ты уже написала?
Возможно, он не хотел, чтобы его слова звучали агрессивно, но этот вопрос застал меня врасплох. Может ли Питер откуда-нибудь знать о письме из Нью Скул? Нет, это невозможно. И я разозлилась:
— Какое тебе дело до того, что я уже написала?
— Если ты говоришь, что ты писатель, это означает, что ты пишешь, — ухмыляется Питер. — Ну, а если это не так, то тебе стоит стать членом группы поддержки или что-то типа того.
— А тебе стоит засунуть свою голову в котел с кипящим маслом.
— Может, я так и сделаю, — добродушно смеется он, Питер, должно быть, один из тех типов, которые настолько привыкли, что их постоянно, оскорбляют, что уже не обращают на это внимания.
И тем не менее этот разговор выбил меня из колеи. Я забираю свою сумку с вещами для плавания и говорю, что иду на тренировку, притворяясь, что все происходящее мне безразлично.
— Что с ней такое? — спрашивает Питер, когда я убегаю от них.
Я иду через холм, что напротив стадиона, хлюпая каблуками в траве. Почему все время все так происходит? Я говорю людям, что хочу быть писательницей, и никто не воспринимает это всерьез. Это сводит меня с ума, особенно учитывая, что я пишу с шести лет.
У меня очень богатое воображение: например, я писала рассказы под названием «Второй номер» о семействе карандашей, которые все время пытались убежать от плохого мальчика, по имени Точилка. Затем я написала повесть о маленькой девочке с загадочным заболеванием, из-за которого она выглядела, как девяностолетняя старуха. И этим летом для того, чтобы попасть в программу для писателей, я сочинила целую книгу о мальчике, который превратился в телевизор, и никто в семье не заметил этого, пока он не израсходовал все электричество в доме. Если бы я рассказала Питеру правду о том, что я написала, то он рассмеялся бы мне в лицо. Как те люди из Нью Скул.
