В общем, это странное событие лишь слегка потревожило Мидвич — в третий или четвертый раз за время его тысячелетней дремоты.
А теперь я должен сказать о некоторых технических трудностях, поскольку это не моя история — это история Мидвича. Если бы я дальше излагал события в том порядке, в котором поступала ко мне информация, возникла бы невообразимая путаница и следствия шли бы впереди причин. Поэтому возникает необходимость расположить информацию в хронологическом порядке, придавая соответствующий вес событиям, которые и мне, и всем нам казались в то время незначительными. Если читателю покажется, что автор обладает сверхнаблюдательностью, он должен помнить, что это лишь следствие того, что я писал, оглядываясь назад, в прошлое. В то время автор и сам не вполне представлял, кусочки какой мозаики попадают к нему, и лишь когда часть из них стала складываться в некую картину, он активно занялся поиском недостающих.
Например, далеко не сразу выяснилось, что вскоре после возвращения к нормальной — казалось — жизни, в поселке стали возникать очаги… некоей напряженности. Началось это в конце ноября — в начале декабря, а кое-где, возможно, и раньше. Примерно тогда же Феррелин Зеллаби упомянула в одном из своих почти ежедневных писем Алану Хьюзу, что ее подозрения полностью подтвердились.
В своем не очень связном письме она объясняла, что не понимает, как это могло случиться, ведь, исходя из всего, что она знает, этого вообще не может быть, поэтому она ничего не может понять, но факт остается фактом — она, кажется, беременна — впрочем, слово «кажется» здесь не подходит, поскольку она в этом совершенно уверена. Поэтому не сможет ли он вырваться к ней на выходные, обсудить создавшееся положение?..
8. События разворачиваются
Значительно позже я узнал, что Алан был не первым, кому Феррелин сообщила свою новость. Некоторое время она была очень обеспокоена и озадачена, и за два или три дня до того, как написать Алану, решила, что пора признаться домашним. С одной стороны, она нуждалась в совете и объяснениях, которых не смогла найти ни в одной книге, а с другой — считала это более достойным, чем ждать, пока кто-нибудь не догадается сам. Пожалуй, лучше всего сначала рассказать Антее — матери, конечно, тоже, но потом, когда хоть что-нибудь прояснится; это был один из тех случаев, когда мать могла легко выйти из себя.
Однако решение было куда легче принять, чем осуществить. С утра в среду Феррелин была готова, улучив подходящий момент, отвести Антею в сторону и все ей выложить.
