Чем сильнее они меня били, тем крепче я стискивал зубы. Однажды я вступил в схватку с полицейскими на мосту Йотсугава, когда они гнались за мной. Во время потасовки я выдернул штырь из перил моста и стал размахивать им, словно дубиной. В те дни я был на взводе, словно граната с выдернутой чекой...
Подружиться с рабочими, разделив их страдания
Так же, как и в Сеуле, я задался целью подробно изучить весь Токио. Когда друзья отправлялись куда-нибудь в Никко полюбоваться пейзажами, я отставал от компании и обходил районы Токио один за другим. Я увидел, что в этом современном и внешне ухоженном городе живут очень бедные люди. И я уже который раз отдавал им все деньги, присланные мне из дома.
В те времена жители Японии тоже голодали, и многие корейские студенты испытывали денежные затруднения. Раз в месяц мне выдавали продуктовые карточки, и я раздавал их студентам, которые не могли их себе позволить, говоря им: «Только ешьте досыта — все, что вы хотите». Я не переживал о том, как заработать денег, ведь я мог пойти поработать где-нибудь поденным рабочим и получить хороший ужин. И еще мне нравилось зарабатывать деньги, чтобы платить за учебу студентов, не имевших средств. Помогая людям и стараясь накормить их, я буквально наполнялся энергией.
Раздав все деньги, которые у меня были, я устраивался развозчиком товаров и разъезжал в велосипедной повозке по всем районам Токио. Однажды в Гиндзе, районе сияющих огней, я вез в своей повозке телеграфный столб, и он внезапно вывернулся наземь прямо на перекрестке. Все вокруг кинулись прочь, спасая свою жизнь. Такие поездки помогли мне хорошо изучить географию токийских улиц, словно линии на моей ладони.
Я был рабочим среди рабочих и хорошим другом для них. Как и пропахшие потом работяги, я брался за дело и трудился до тех пор, пока с меня не начинал литься градом пот. Это были мои братья, и они могли вонять чем угодно. Мы укрывались лоскутными одеялами — такими мерзкими и грязными, что по ним косяками разгуливали черные вши. Я без колебаний пожимал протянутые руки рабочих, покрытые толстой коркой грязи. Их пот, перемешанный с грязью, был полон обезоруживающей сердечной теплоты. Именно их горячие сердца так сильно притягивали меня...
Первое время я работал на сталелитейном заводе в Кавасаки и на верфи. К верфи приставали баржи, перевозившие уголь, и мы, сбившись в группы по трое, работали до часу ночи, чтобы погрузить на баржу 120 тонн угля. Нам, корейцам, хватало и одной ночи, чтобы выполнить работу, на которую у японцев уходило три дня.
