- Просмотр?
- Да, - ответил я. - Сколько информационных минут? - Про часы испытатели уже и не спрашивали.
- Ноль, - ответил инженер.
- Хорошо. Сколько дает машина?
- Четверть часа.
Это означало, что электронный мозг института из восьми часов работы испытателя выбрал только пятнадцать минут, которые имели хоть какое-то еще значение для исследований. Да и то... Пятнадцать минут - это просто так, минимально возможное время. Хочешь не хочешь, а смотри. Все равно ничего полезного и интересного не будет.
- Вечерняя смена, - сказал инженер. - Седьмая модель.
Я и так знал, что будет просмотр вечерней смены. Ночная еще не вернулась. А когда вернется, то материалы ее исследований еще несколько часов будут обрабатываться. Этот разрыв в восемь часов представлял некоторое неудобство, потому что связи с испытателем во время смены не было никакой. На восемь часов испытатель был предоставлен лишь самому себе. Правда, их там двое, но это мало что могло дать. Вездеходы работали в разных квадратах. В институте уже проводились работы по обработке поступающей от испытателей информации в реальном масштабе времени. Но эту систему введут еще не скоро. Несколько минут можно было поговорить с самим испытателем ночной смены Вольновым, когда он выйдет из вездехода. Но это и все...
Я сел в кресло перед экраном, сказал:
- Просмотр.
Экран ожил.
Накатились барханчики песка, ушли в стороны, желтые-желтые, безжизненные, привычные. Машина шла, по-видимому, со скоростью километров пятьдесят в час. Я это чувствовал.
- Три часа сорок пять минут, - сказал автомат.
Это означало, что кадры, возникшие на экране, соответствовали трем часам сорока пяти минутам после начала вечерней смены.
- Почему вычислительный центр выбрал именно этот момент? - спросил я.
- У испытателя участился пульс, - ответил инженер.
- Учащение пульса! - Я усмехнулся. Тоже мне, критерий! Может, Крестьянчиков пить захотел?
- Оператор Крестьянчиков выпил бутылку минеральной воды, - словно прочел мои мысли инженер.
- А Васильеву в это время не хотелось пить? - спросил я. Вопрос был пустой. Я сам знал это.
- Нет, - лаконично ответил инженер.
Два других в это время, манипулируя клавишами вычислительного центра, еще раз небольшими кусками просматривали на экране простого телевизора всю восьмичасовую видеозапись вчерашней смены.
- Четыре часа пятнадцать минут, - объявил автомат.
И снова барханчики накатились на вездеход. А! Да эти барханчики здесь все одинаковые! Но все же я понял, что Крестьянчиков возвращается. По времени нетрудно было догадаться.
