- Да хоть чёрт на куличках! - первый голос явно был разозлён, - где мы его достанем, Максарёва этого. Нету его. Полиэтилен ещё твой. Кто тебя за язык вообще тянул? Тебя сюда зачем поставили, рот открывать, или дело делать? Что нам теперь Александру Степановичу говорить? Русским же языком сказано было, пациент должен ни о чём не догадываться. А теперь что делать? А если он от расстройства нервного помрёт, как узнает. Ты в ГУЛАГ хочешь? Сама же знаешь, что не абы кого лечим, и если с ним что-то произойдёт, то отвечать будет не тётя Клава, а мы с тобой.
Внезапно Михаил услышал в конце коридора шум, который иначе как звук поднимающегося лифта интерпретировать было нельзя, и счёл за лучшее вернуться назад в свою палату, пока его не поймали за подслушиванием. Хотя очень хотелось дослушать до конца. Уж очень странные высказывания были у второго, так и не идентифицированного голоса.
Харьков. 8 июля 1940 года
Спустя две недели после того, как вся их эскадрилья, летавшая в разведку над Харьковом и отправленная в карантин, весь личный состав собрали в актовом зале больницы. Там им объявили о переводе на новое место службы. На сборы отводилось полчаса, после чего лётчики должны были собраться на заднем дворе больницы.
- Лёха, идём собираться, - сказал штурман Панова лейтенант Сергей Зиганшин.
- Иди без меня пока, Серёга. Мне Аню найти надо чтобы попрощаться.
- Так давай, я твои вещи соберу, а ты пока её поищешь.
- Спасибо. Я быстро, - ответил Панов и кинулся бежать в сестринскую, где обычно бывала девушка.
- Тёть Надь, а вы Аню не видали? - спросил он у пожилой медсестры, которую вся больница называла не иначе как тётя Надя.
- Нет, Лёш, не видала. Она вообще выходная сегодня. Так что не ищи её.
- Странно, а говорила, что должна была быть.
- Не знаю. Видимо что-то произошло, раз прийти не смогла.
- Ну ладно, тогда тёть Надь, передайте ей пожалуйста, что нас переводят в другое место, а куда я не знаю. Поэтому, чтобы связь не терять, если не возражаете, я на адрес больницы писать буду.
- А зачем тебе, сынок на адрес больницы писать? Затеряется письмо ещё. Сам понимаешь, больница большая, мало ли что произойти может. Пиши лучше мне сразу. А я её передам как-то.
- Спасибо вам большоё, тёть Надь. Продиктуйте свой адрес, - сказал Алексей и достал из кармана лист бумаги и карандаш.
Записав адрес, Панов направился к выходу, где уже собралась вся эскадрилья.
- Ну как, нашёл Аню свою? - поинтересовался у Алексея Зиганшин.
