— С вами все в порядке?
Она кивнула, но движение получилось резким, как будто непроизвольным.
— Слава Богу, осталась жива. Пока что, — добавила Валентина и попыталась засмеяться, но смех вышел невеселым.
Неожиданно инженер натянул поводья. Лошадь остановилась, но стала нетерпеливо бить копытом в снег. Наверное, ее тоже испугали выстрелы. Йенс ничего не сказал. На пустой заснеженной дороге, в темноте, вдали от всего мира, где рядом были только волки да полевые мыши, Викинг обнял Валентину и прижал к груди. Просто прижал, но, едва ее щека прикоснулась к его теплому пальто, внутри у нее все перевернулось. Все, что таилось гдето в самых темных уголках ее души, все тайное и хрупкое, вдруг как будто вывернулось наружу и затрепетало. Содрогнувшись всем телом, она втянула носом его запах и поняла, чем пахнет мужской мир. Он пахнет дымом и лошадьми, картами и чистым полем. Но она уловила и иной запах. Запах туннелей, подземной темноты и узких ходов. В лацканы его пальто впитался запах кирпичей. Валентина запретила себе чтото говорить. По крайней мере с этим ее потрясенный разум справился.
Они долго молчали. Одной рукой Йенс прижимал к себе голову девушки, а второй гладил мех капюшона, как будто это были ее волосы, шепча какието слова на языке, которого она не понимала. Когда наконец он отпустил ее и она выпрямилась, Йенс всмотрелся в ее лицо, и то, что он увидел, должно быть, успокоило его, потому что он улыбнулся, блеснув зелеными глазами. Йенс подхватил вожжи и, причмокнув, подстегнул лошадь. Вслух он сказал лишь одно:
— Простите меня, Валентина. Я не должен был привозить вас сюда.
Она несогласно покачала головой, но ничего не ответила. Валентина боялась разжать губы, чтобы у нее не вырвались слова, холодные и острые, как куски льда, слова о том, что она узнала того человека с винтовкой и фальшивым смехом. Ей уже приходилось смотреть в эти пронзительные глаза.
Это был Аркин. Водитель ее отца.
СанктПетербург встретил их мельканием огней. Сани летели вдоль набережных, мимо фасадов дворцов с классическими колоннами и золотыми фонтанами. Черная, мрачная, беспокойная река напоминала мятущуюся душу.
— Как думаете, что было в той телеге под парусиной? — спросила Валентина.
— Наверное, они чтото украли. Может, части какойто машины. Что бы там ни было, это тяжелая штука.
— Зачем бы это им части машины?
— Украденное на одном заводе можно продать на другом. Я по своему опыту знаю, сколько времени порой уходит впустую, когда приходится ждать необходимое оборудование.
