Комната была хоть и не очень большой, но уютой
и неплохо обставленной с парой кроватей, столом с парой стульев и вещевого шкафа.
При номере так же находились душ и санузел. Я заглянул в шкаф и обнаружил там мой
спортивный костюм, майки и прочие мелочи. Мягкие кроссовки стояли внизу. Всё было,
как я оставил. Виталий уже переоделся и лежал на кровати и, молча глядя на меня,
ждал каких-либо намёков на то, что нас ждёт. Не желая долго пытать его, я сжалился:
— Будешь кацманафтам.
— Вот те на! На старости лет и в герои-лётчики!
— Скафандров не дадут, так что радость будет хоть
и бурной, но недолгой, а на счёт старости, не лезь по перёд батьки . . .
— И на том спасибо, — ответил Виталий. — А подробней
можно?
— А подробней получается какая-то ерунда. Толи
наш командир с катушек съехал, что на него совсем не похоже, толи всё правда,—задумчиво
протянул я.
— Начало, конечно, многообещающее.
— Выход будет в другое измерение. Я толком не
понял. Как-то странно всё к нам привязывается. Год назад нашу омандировку на юг
помнишь, когда вся банда, как сквозь землю провалилась?
— Отлично помню, — ответил мой друг.
— Эта группировка просто ломанулась в другой мир
и теперь гадит нам оттуда. Все остальное завтра.
— Неслабое начало . . .
— Вот и я говорю — кранты всему, — заключил я.
Мы замолчали, обсуждать больше было нечего.
Галицкий был в том же чине, что и я — полковник.
Это давало мне основание вести себя несколько свободней с моим давним другом и соратником,
когда не было посторонних. При других, всё было официально. В нашем заведении количество
звёзд на погонах не имело большого значения. Значение имела занимаемая должность.
Здесь-то и была та самая пропасть, разделявшая меня и Галицкого.
Был он немного старше меня. Начинал я служить под
его началом, откуда и тянулась наша дружба. Когда спасаешь друг другу жизнь несколько
раз, это меняет отношения. Много раз я бывал у него в гостях. Его жена Нина была
обворожительной жгучей брюнеткой и добрейшей души человеком. Она то ли совершенно
не подозревала о деятельности своего мужа, то ли молчала, как партизан. Я не допытывался.
У них были две очаровательные дочушки.
Для всех остальных наши отношения носили официальный
характер, особенно с тех пор, как я стал командиром группы, а Князь стал моим начальником.
Я встал с кровати, решив воспользоваться благами
цивилизации, принял душ и повалился спать.
Утром, проведя наш обычный утренний комплекс упражнений
с продолжительным бегом и, закончив утренние процедуры, я и Виталий вышли на улицу.
Мы обогнули корпус жилого комплекса, в котором ночевали и двинулись по дорожке к
небольшому двухэтажному зданию чуть поодаль. Я огляделся по сторонам.
