Потом вдруг всё как-то изменилось. Открытые холмы, скосы лугов перетекли в тайгу, из-под мха стали выглядывать камни, большие, причудливые, лес тёмный, сосны, лиственницы. Настя принялась отставать, я — убегать с Сорокиным. Мы с Сашкой шагали весело, и тропа казалось воскресной прогулкой.
А на третий день стало ясно, что мы заблудились. Об этом не говорили, но понимали все. Шли дальше, хотя настроение упало. Гран тоже никому ничего не говорил, только начал экономить запасы.
— А чего, всегда стрельнуть у кого-нибудь можем, — говорит беззаботный Сорокин, но мы ему не отвечаем: за все дни на тропе не встретили ни души.
Сашка превращается в лесовичка, на его лице рассеянная улыбка, он копошится в траве и причмокивает губами от удовольствия, а глаза за очками видят то, что не видим мы: клубнику и альпийский лук, в тенистой глубинке — бруснику, на кустах — жимолость, иногда — крыжовник, разнообразные грибы. Он появляется в стороне, то впереди нас, то догоняет, он обвешан веточками и листиками, дары леса несёт перед собою в пакете. На привалах готовит витаминные чаи и тушит в крышке от котелка грибы в собственном их соку. Я лазаю по кустам с ним вместе.
Грызём белые, волокнистые альпийские луковки. Они сладкие, а с солью и сухарями — объедение. Сорокин может доставать еду из-под земли.
— Сашка, как же мы с тобой на озёрах-то голодали?
— Так весна же была. Май, Мелкая.
Мы с Сорокиным идём впереди, далеко впереди всех и собираем съестное. Настя смотрит так, будто говорит: именного этого я ожидала, ничего другого у вас не могло получиться, теперь посмотрим, как вы будете это расхлёбывать. Она не ест наши грибы. Говорит, если мы будем останавливаться у каждого куста, то никогда никуда не дойдём. Гран становится всё мрачней и молчаливей. Он всерьёз начинает рассчитывать, насколько эти лесные дары — альтернатива и подспорье нашим запасам. Верит нашему чутью на незнакомые грибы, но некоторые сам разрезает ножом — вдруг не потемнеют. Мы с Сорокиным ни о чём не думаем, собираем жимолость, её вкусно класть в овсянку на сухом молоке.
— Как по-твоему, Сашка, мы вообще куда-нибудь придём?
— А неважно, Мелкая. Смотри, какой кайф.
Лесистые горы, разноцветные валуны среди мшистых стволов. Неожиданные просторы — то вылезем к обрыву и задохнёмся от высоты и шума, так ревёт в ущелье река, то поляна, поросшая клубникой. Снова лес, ручьи, отпечатки конских неподкованных копыт на их берегах. И каждый раз, когда заглядываю вперёд, жду, что где-то там блеснёт наше зеркало-Озеро.
