Корсон встал, превозмогая головокружение, и с трудом удержался на ногах.
— Наш шар послужил пробкой, — объяснил Туре.
Шар наполовину ушел в барьер в добром километре над спокойным океаном. Подводная пробоина тоже затянулась.
Корсон перегнулся через край гондолы, разглядывая пустоту. Вверху небо, а внизу море кончались ровно, словно обрезанные ножом. Барьер был совсем рядом. Корсон вытянул руку, но не достал его, хотя почувствовал легкий укол. А может, это была только иллюзия.
Дальше был космос. Живой космос. Прежде всего звезды, мириады звезд, из них складывались незнакомые созвездия. Звезды всех цветов, какие можно видеть только в пустоте, через стекло скафандра или из купола обсерватории. Какая-то галактика светилась красным. Но там были не только звезды и галактика.
Между ними, а иногда и перед ними плавали огромные военные крейсера. Конечно, Корсон не мог видеть их непосредственно, но они сотрясали звезды, точнее, искажали их свет. Масса и энергия. Фотон был так легок, и его можно было так легко отклонить. Опытный взгляд Корсона распознавал в танце звезд скрытый смысл. Здесь в отчаянной схватке сошлись два флота. Во время боя какой-то крейсер, потеряв управление, налетел на барьер и повредил его. Однако другие, явно не имеющие понятия о катастрофе, продолжали сражаться. С этой стороны барьера сражение выглядело чистой абстракцией, и проявлялось лишь дрожью пространства и танцем звезд.
По другую сторону силового экрана плавали зеленоватые глыбы. Корсон не сразу узнал их. Лед, горы льда в пустоте: миллиарды тонн воды, вырвавшейся через пролом.
Корсон понимал, что не видит почти ничего из событий баталии, которая, конечно, велась на просторах во многие световые годы. Сейчас он видел лишь локальное столкновение. Однако, стремительность битвы дала ему представление о специфике этого пространства.
Пространство это не граничило с Эргисталом, просто было его частью. Логично. Космические войны должны были вестись на Эргистале так же, как войны сухопутные, морские и воздушные. Им нужна была особая среда, и эта среда была предоставлена. Если эта Вселенная была макетом, он был близок к совершенству.
Кто же мог сражаться в космосе? Люди? Космиты? Люди, против космитов? Застывший в барьере корпус корабля не походил ни на один из известных Корсону типов. Однако, если он верно прикинул — расстояния и размеры в космосе сильно искажаются, — обломок этот был более километра длиной, а весь корабль — раза в три больше. Корсону показалось, что он видит безжизненное тело, кружащееся между обломками. Впрочем, с тем же успехом это мог быть и кусок металла.
