Жизнь цвела и буйствовала изобилием красок, отдавая мне только лучшие свои плоды, саму соч. Карьера стремительно набирала обороты, личная жизнь являла собою воплощение сказки, каждое желание сбывалось мгновенно. Что же касается общества, то подобно маслине, что купается в соусе, я ни дня не мыслила без него своего существования.
Как неосмотрительный Икар, в пылу вдохновения и экстаза, я неслась к облакам. И оказалась низвергнута со страшной силой прямо в ад! В холодную и удушающую, парализующую волю тьму, что только и ждала момента моего судьбоносного падения, заведомо разверзнув подо мной пропасть.
Я часто вижу эту тьму во снах, где всякий раз она напоминает, что по-прежнему мной владеет. И горе мне, решись я потревожить принадлежащие ей воспоминания, реакция последует незамедлительно – наказание не менее жестокое, чем прежнее.
На том месте, где притаилась память о ней, стоял специальный, предохраняющий замок, не имеющий ни ключа, ни шифра, созданный тяжелыми усилиями на протяжении длительного времени.
Это очень строгий завет. Табу! Грань, за которой скрывается самый злой и хищный из всех монстров – Отчаяние!
Никуда не деться мне от того, что жизнь раскололась на двое.
До и После.
Об этом не обязательно говорить вслух, как и притворяться, будто ничего не случилось. Все равно уже ничего не изменить. Я стала другим человеком, преобразилась даже внешне. Аскет-переводчица, без пошлого, без будущего, которая не переносит общество людей и всю оставшуюся жизнь намеревается прожить в каком-нибудь тихом месте, ограничив связь с миром до минимума, а если удастся, вообще обойтись без оного, и так же тихо и незаметно умереть, что б никто не догадался.
Поэтому, если в силу каких-то рефлексов, частично связанных с памятью двухгодичного прошлого я ощущала не понятные мне переживания, то не имела права искать ответы в «базе данных», доступ в которую надежно охранялся.
Все то время, что я лежала в кресле, прикрыв глаза и старалась отдохнуть, приходилось прилагать усилия, чтобы отогнать подальше от той чертовой «базы данных» настырные и опасные размышления. Внушать себе, что это обычный шок, свойственный любому другому человеку, узнавшему о столь нетипичном здесь событии – убийстве…
И тут же другой, пока только слабо жужжащий, но уверенный, с ехидцей голос попытался опровергнуть мои выводы: «Пусть бы всадники Апокалипсиса вдруг нагрянули со всеми стихийными бедами, вскочили собственной персоной в твое окно – ты бы глазом не моргнула! Полгода назад ты решилась предстать перед людьми, всего полгода назад! Все остальное время ты жила в другом мире, не так ли? Или до сих пор думаешь, что все - только сон? Может, признаешь, что впервые в тебе что-то зашевелилось, среагировало…»
