Их взгляды встретились, и Чан, заметив, как внимательно и с какой надеждой она на него смотрит, понял, какие планы зрели в ее душе. Си-ци было шестнадцать, в этом возрасте девушки уже выходят замуж.
— Иди, — сказала она и махнула маленькой рукой, словно прогоняя его. — Иди, поговори с ней. Она во дворе.
Он встал и с уважением поклонился. Она довольно хмыкнула.
— Прежде чем я уйду, И-лин, я хочу сделать вам подарок.
Тонкие прямые брови ее поднялись, она в нерешительности потерла руки о черную юбку.
— В этом нет никакой необходимости, Чан Аньло.
— Думаю, что есть.
Он раскрыл кожаную седельную сумку и вынул из нее нечто, замотанное в старую [рубашку. Этот сверток он протянул ей. И-лин встала, приняла сверток, почувствовав его вес, улыбнулась и с любопытством развернула подарок.
— Чан Аньло, — дрогнувшим голосом пролепетала она.
В ее руке лежал пистолет.
— И-лин, я знаю, что ваш муж теперь отказывается иметь оружие, говорит, что с него хватит насилия. Но я боюсь, что насилие само придет к его порогу, да и. в Китай, и поэтому хочу, чтобы у вас…
И-лин бросила быстрый взгляд на дверь, но Ху Тай-вай все еще возился с кожей и иглами. Она проворно замотала пистолет и сунула его в шкатулку, где хранились ее инструменты для рукоделия.
Чан подошел к ней ближе.
— Кроме нас, об этом больше никто не будет знать, — сказал он. — Это ради вас.
Она кивнула и первый раз в жизни поцеловала его в щеку. Он почувствовал крепкое прикосновение ее сухих губ и запах сандалового дерева.
— И ради Си-ци, — выдохнула она.
Си-ци была высокой девушкой с тощими ногами, одна из которых заканчивалась деревянной ступней. Но на протез почти никто не обращал внимания из-за лица, которое притягивало к себе мужчин, как горшок с медом притягивает медведей. Она не походила на свою широкоскулую мать. Ее лицо было узким, с тонкими чертами, с кожей цвета свежих сливок и теплыми терпеливыми глазами. В бледно-голубом платье Си-ци сидела под фиговым деревом, склонив черноволосую голову над какими-то бумагами.
Увидев Чана, она заплакала.
Юноша поклонился в знак приветствия.
— Не плачь, прекрасная Си-ци. Смотри, что я тебе привез. — Рассмеявшись, он достал из сумки книгу. — Вот. С этим ты быстро подтянешь английский.
За годы, проведенные в Гуанчжоу, каждый раз, бывая у Ху Тай-вая, Чан старательно учил Си-ци английскому. Без одной ноги (ее она потеряла еще в детстве, после укуса змеи) работу девушке было найти не так-то просто, а ни ему, ни ее отцу не хотелось, чтобы она полностью зависела от мужа. Поэтому они решили, что она будет переводчиком. Училась она быстро и с охотой, к тому же у нее была прекрасная память. Но иногда Чан задумывался о том, для кого она это делает, — для себя или… для него.
