— Елена, — неожиданно улыбнулась она, — давайте выпьем за вашего сына.
Она достала из сумки наполовину пустую бутылку водки с маленьким оловянным стаканчиком на горлышке.
Глаза Елены заблестели. Она бросила окурок сигареты на пол и растерла его ногой. Пока Лида открывала бутылку, гостья захлопнула за собой дверь и плюхнулась на соседнюю кровать, отчего у той жалобно зазвенели пружины.
— Давай, подруга. Наливай!
Лида наполнила стаканчик до краев, но вместо того, чтобы передать его женщине, сама отпила из него, а бутылку передала Елене, которая приняла ее с радостной улыбкой.
— Будьте здоровы, — сказала Лида.
Они выпили, Лида из стакана, Елена из бутылки. Жидкость обожгла Лиде горло, ей тут же стало плохо, но она сделала еще один глоток.
— Не обижайте его, Елена.
— Кого? Сына? Уже слишком поздно об этом думать.
— Нет, я имею в виду Льва.
— Ха! Ты что ему, мать?
— Да. Мать, сестра и няня, и все в одном лице.
Елена рассмеялась и снова приложилась к бутылке.
— В таком случае повезло ему.
Лида чуть подалась вперед.
— Вы так думаете, Елена?
— Ну конечно! Ты с ним нянчишься, с братом твоим он воюет, а со мной… отводит душу, скажем так. — Она по-цыгански передернула плечами, отчего грудь ее затанцевала (проделала она это мастерски).
— Товарищ Горшкова, — мило улыбаясь, промолвила Лида, — а вы, часом, не шлюха?
Елена моргнула, шумно вздохнула, как будто обиделась, но потом запрокинула голову и громко захохотала, ее тяжелые груди снова запрыгали, да так, что, казалось, еще немного — и они лопнут.
— Зоркие у тебя глазки, как у змеи, товарищ Иванова. — Она отерла слезы тыльной стороной ладони и влила в горло очередной глоток водки. — И как же ты догадалась, а? Такому ребенку, как ты, рано еще знать о подобных вещах-то.
— Просто вы так смотрите на мужчин. Как будто их… можно использовать. Как будто они инструменты, а не люди. Я видела такой взгляд в глазах раскрашенных девиц в Цзюньчоу.
— Так ты думаешь, я использую твоего казака?
— Да. И мне интересно знать, для чего.
— Что ж, на этот раз ты ошиблась, подружка. Мне-то в шлюхах ходить недолго осталось. — Она откинулась на деревянную спинку кровати и покачала ногами. — Оно и неудивительно. Сама посмотри на меня.
Они обе посмотрели на ее отражение в зеркале: под юбкой — широкие, как подушки, бедра, живот, свисающий мягкими складками жира, синие узлы варикозных вен под чулками. Они рассматривали ее тело так, будто оно принадлежало кому-то постороннему. Лиде никогда раньше не приходилось участвовать в столь интимном созерцании, и потому она немного смутилась.
