ском походе, был, как ни странно это может прозвучать, в высшей степени эффективен именно на Кавказе.
До эпохи Шамиля горские народы не выработали механизма быстрой концентрации сил на нужных направлениях.
“Наполеоновским” принципом Ермолов пользовался сам и приучал к нему своих подчиненных. Готовясь к походу в Акушу в конце 1819 года, он давал наставления Мадатову, действовавшему автономно.
Любопытно, что инструкция Мадатову написана была на французском языке, который Мадатов понимал, но говорил на нем плохо. Это был особый знак уважения, который должен был польстить самолюбивому Мадатову с его “светскими” претензиями.
“Господин генерал-майор князь Мадатов!
Гнусная измена уцмея в то время, когда вы заботились единственно о благе его семейства и о средствах возвратить ему милость правительства, поставила вас в необходимость прибегнуть к оружию, и я вполне доволен как мерами, благоразумно вами принятыми, так и исполнением оных, доказывающих деятельность и мужество, вас отличающие. Многочисленные народы, против коих вы должны действовать, не могут быть иначе предупреждены в своих предприятиях, как быстротою, вами так успешно приводимою в действие; возвращаясь всегда в ваш укрепленный лагерь, вы лишаете их способов нападать на вас и оставляете их в неизвестности о ваших намерениях”.
Письма-предписания Ермолова Мадатову содержат весьма значимые сведения.
Если Греков продолжал давление на чеченцев на севере, опираясь на Грозную, а Ермолов со своим отрядом, базируясь на крепость Внезапную, нависал над Дагестаном с северо-востока, готовясь обрушиться на Акушу, то Мадатов оперировал на юге Дагестана в мятежной области Табасарань, граничащей с владениями каракайдац-
кого уцмия.
28 августа Ермолов писал Закревскому из Внезапной: “Мадатов наш командует пречудесным войском, с ним собранные с ханства татары и весьма мало войск наших”.
Особенность отряда Мадатова заключалась именно в присутствии местных формирований – конницы Кюринского ханства, с Табасаранью граничащего, чей владетель Арслан-Хан демонстрировал полную лояльность русским. Ермолов придавал большое значение участию в боевых действиях на стороне России кавказцев. Мадатов в этом отношении был идеальным командиром – карабахский уроженец, знавший местные нравы и владевший местными языками.
Ермолов во что бы то ни стало хотел противопоставить одни кавказские народы другим. Так во время похода на Акушу он включил в состав своего отряда воинов главного союзника русских в Дагестане шамхала Тарковского: “Со мною находился шамхал, – писал он в записках, – которому поручил я начальство собранных подвластных. Не имел я ни малейшей надобности в сей сволочи, но потому приказал набрать оную, чтобы возродить за то вражду к ним акушинцев и посеять раздор, полезный на предбудущее время”.
