Судя по всему, символ этот несет представление (идею, мысль, чувство), по которому переступить черту знаменует собой некую бесповоротность. Кто переходит мрачную реку Хубур, гласят вавилонские тексты, попадает в страну, «откуда нет возврата». Этот же смысл заключают в себе античные реки подземного мира — Стикс и Лети. Воды их — воды забвения, стирающие память личности, память прошлого. Присутствует этот знак безвозвратности и в шамаистской традиции — считается, что только когда душа перешла «воды смерти», человек «совершенно умирает».
По данным «Американского журнала психиатрии», об этом восприятии — близости «черты, после которой нет возврата», упоминают более половины (57%) тех, кто прошел «опыт смерти» и помнит о нем.
Говоря о возвращении к жизни, о пребывании вне тела, я обходил — намеренно или нет — вопрос, который читающие, наверное, уже задают себе. О чьем пребывании «вне», о чьем возвращении, речь?
Еще более полное подтверждение дало открытие доктора Р. X. С. Бурра (Йельский университет, США). Был сконструирован прибор, позволяющий регистрировать слабые электрические напряжения вблизи живого объекта. После такого экспериментального подтверждения наличия некоего энергетического поля доктор Бурр высказал гипотезу, по которой поле это представляет собой как бы матрицу, Исходный чертеж, формирующий структуру тела. «Молекулы и клетки человеческого тема, — пишет он, постоянно перестраиваются, разрушаются и пополняются свежим материалом, поступающим из пищи. Но благодаря контролю поди новые молекулы п клетки воспроизводится по тем же схемам, что и старые… Когда мы встречаем друга, которого не видели в течение шести месяцев, на его типе не остается ни одной молекулы, бывшей в то время, когда вы видели его последний раз. Однако благодаря контролю поля новые молекулы располагаются по старым, привычным схемам, и мы узнаем его лицо».
Некоторые исследователи пришли к выводу, что, возможно, именно полевые структуры ответственны также за процессы мышления и сознания. По концепции, профессора Н. И. Кобозева, мыслящий мозг невозможен не только на биохимическом, но даже на атомно-молекулярном уровне. Носителей психических функций и сознания «нужно искать в области элементарных частиц и связанных с ними полей»? Продолжая эту мысль, В. М. Инюшин высказал идею, что биоплазма, идеальная среда для колебаний, является вместилищем волновых структур-голограмм. «Биополе можно рассматривать как многокомпонентную голограмму».
