– Да вы мне только адрес ее дайте! – взмолился Вадим. – Мне бы с ней только поговорить… А там она сама решит, неволить не стану…
– Ох, речистый ты! – вздохнула Таисья Михайловна, поднимаясь из-за стола. – Кого хочешь уговоришь…
Она выдвинула ящик, достала из него пухлую записную книжку и снова вздохнула:
– Ох, зря я, наверное, это делаю! Ну ладно, так и быть, записывай ее адрес…
У тетки удалось управиться быстро. Надежда не стала даже снимать куртку, просто поговорили минут десять в прихожей о теткином здоровье. Оставляла тетка пить чай, но Надежда сыта была дивными пирожками и без колебаний отказалась, хоть тетка и посмотрела с обидой.
Зато в метро она застряла надолго. Был час пик, поезда набиты под завязку, на эскалатор не впихнуться.
По дороге домой Надежда вспомнила еще, что в доме нет хлеба. Зайдя за хлебом, прихватила сметаны, сахару, муки и еще кое-чего из фруктов и овощей…
В итоге, когда она подошла к своему подъезду, в руках у нее были две тяжеленные сумки с продуктами, она кое-как достала ключ от домофона, открыла дверь и попыталась протиснуться внутрь. Но подлая дверь норовила захлопнуться.
– Подождите, я сейчас вам помогу!
Рядом с Надеждой появился высокий представительный мужчина тридцати с чем-то лет, придержал дверь и помог войти в подъезд вместе с неподъемными сумками.
Надежда взглянула на него с искренней признательностью и поблагодарила.
Незнакомец улыбнулся в ответ такой широкой и располагающей улыбкой, что впору поместить ее (улыбку) на обложку глянцевого журнала. Продажи журнала сразу же как минимум удвоятся.
Надежда пригляделась к нему повнимательнее.
Приятное, открытое лицо. Светлые волосы, голубые глаза, но к ним неожиданно темные, красиво изогнутые брови и длинные, густые, как у девушки, ресницы.
В общем, писаный красавец. Раз увидишь – не забудешь до конца своих дней…
И тут-то до Надежды дошло, что прежде она у себя в доме этого красавца никогда не видела. Потому что если бы видела, то уж точно бы не забыла.
И вошел он в подъезд, между прочим, не воспользовавшись своим ключом и не позвонив никому по домофону. Она же сама ему и открыла дверь.
Тут же Надежде стало мучительно стыдно.
Вот до чего испортило людей наше время! Человек, может быть, от всей души, от чистого сердца ей помог, а она теперь неизвестно что о нем думает!
Тем временем прекрасный незнакомец подошел к лифту и нажал кнопку.
Дверь кабины открылась, мужчина вошел внутрь и приветливо взглянул на Надежду:
