Не сколько выгреб, сколько Десна вынесла. В какие-то камыши. Дно - мерзость илистая. В мерзость донную упираюсь, тащу плот через мерзость надводно-подводную. Вдруг голос:
-- Бог в помощь. Издалека ли?
Я... чуть с головой под воду не ушёл. В камышах - место сухое, перед ним открытой воды кусок. На сухом - дед с удочкой. Нормалёк. Я в России - здесь человек один не бывает. Либо "большой брат", либо брат по счастью. Счастье называется: "Родится и жить в России". Здесь же и сдохнуть.
Был аналогичный случай: мой знакомый в пятидесятых годах пошёл в одиночку по Медвежей. Кто бывал, тот представляет. "Тропа Ермака". Вокруг на сотни вёрст... лес стеной прямо от воды. Приятелю моему как-то приспичило по-маленькому. Ну, он не баба, чтобы по всякой мелочи свой поход останавливать и на берег вылезать. Высунул хоботок за борт и облегчился. А тут из сплошной стены леса на берегу:
-- Бог в помощь. С облегчением.
Приятель мой тогда чуть и по-большому не облегчился.
А я нет. Нечем. Дед помог вытащить плот. Потом вытащить Марьяшу. Как-то мне не понравилось как Марьяшу щупает. И не только за груди и ляжки, но и за бицепсы-трицепсы. Как на рынке. Только что в рот не полез. А в мешки полез. Пришлось отодвинуть. Вроде штаны половецкие достать. И все спрашивает: откуда да куда, да кто такие, да что там, да почему одни.
А я реализую своё ночное решение - только правда.
-- Боярыня черниговская.
Она-то себя так называла.
-- Ехали обозом с мужем в вотчину.
Не в вотчину, а на надел. Но мне-то она сказала - "в вотчину".
-- Попали под поганых, всех порубили, мы сбежали.
Что сбежали из разных обозов - мелкая деталь.
-- Бегали по болотам, вышли к хутору сожжённому, переправились.
-- А почему сабли?
-- Так на поле подобрали.
А что, я разве половчанина зарезанного саблю в лесу нашёл?
-- А - торкская?
-- С нами был. Помер.
Опять правда. Фатима торка изображала. И этот торк в её лице помер под телегой от множественных внутренних кровоизлияний.
-- А почему у неё голова без волос?
-- А ты, дед, на спину её посмотри. Она вся сожжённая.
Что да - то да. Что к бритой её голове спина отношения не имеет - отдельный вопрос. Ты сперва догадайся, что спина не от костра сгорела, а от солнца. Хотя и видно, но надо спросить. Не спросил. И про другие бритые части тела он не расспрашивает. Или не заметил? Про меня тоже - ошейник-то у меня на шее. Все ясно - раб с госпожой. Я на жалость давлю. Дескать, страшно было, на болоте - и мухи кусачие, и гады ползучие, и леший с болотником. А уж на хуторе и вовсе... Помоги, добрый человек. Прими, обогрей, накорми. Бог не забудет доброго дела. И мы с госпожой боярыней - тоже.
