Пекке повезло: волкохрана так заинтересовала стоявшая перед ним компания, что ему было недосуг глядеть в небесные выси. Что за странные существа, да ещё у самых стен замка! Волкохран почувствовал себя довольно неуютно и на всякий случай посильнее сжал копьё: он был один-одинёшенек, а этих так много, и один из них весьма солидных размеров. Волкохран разинул пасть и гаркнул так, что сам испугался:
— Что-что? Это почему тут сборище? Вы что, не знаете, что всяческие собрания запрещены? Так повелевает Lex Lupus, пятая статья, четвёртый параграф!
Медведь закрыл глаза: он чуть не рухнул от одного волчьего рыка… Но Лисонька, которая была ужасно сердита, потому что медвежья шуба оказалась жаркой и неудобной, откуда-то набралась храбрости. И зачастила, как десяток церковных колоколов:
— Ой, миленький волчок, серенький бочок, это же просто мы… Мы совсем не собирались… стоим себе, отдыхаем… — Лисонька захлопала длинными ресницами и очаровательно улыбнулась. — Ведь нам, вообще-то, приказали собраться… Ах-ах, мне даже боязно… карнавал… я раньше никогда не бывала…
Волкохран уставился на Лисоньку в немом изумлении: пожалуй, эта маленькая барышня болтает не совсем пустое. Действительно, что-то про карнавал говорили… но когда же он начинается? И волкохран выудил из кармана книжку приказов, «Вевятнавсать ноль-ноль. Вобро вожаловать!» Что бы это могло значить?
Он нервно затеребил уши. Таким числам его в школе не учили… нули, правда, были знакомы — по оценкам за контрольные работы… но начало напоминало что-то… из географии, что ли… И всё-таки… праздник начнётся не скоро — в этом волкохран был более или менее уверен, — потому что иначе все волки давно стояли бы в почётном карауле. И он, злобно покосившись на Лисоньку, отрезал:
— Ничего подобного! Никакого карнавала ещё и в помине нет. И проваливайте отсюда, нечего тут болтаться! Приходите, когда велено! — И волкохран повернулся, чтобы уйти, — довольный, что не произошло ничего серьёзного. Но, ступив пару шагов, остановился: был приказ не отпускать ни одного лазутчика! Наоборот: он должен всех схватить, арестовать, отвести на допрос и так далее… «Ой, нет!» — взмолился он про себя и завертел в лапах копьё, как зубную щётку.
А Лесовик, оправившись от первого испуга при виде волкохрана, незаметно достал из кармана фонарик. Щёлкнул выключателем, навёл луч на морду волкохрана и начал монотонно, будто во сне:
Даже чёрное белеет,
лишь его коснётся свет…
