— В этом нет необходимости. К некоторым вещам мы относимся по-разному. И отлично. Я вполне способен встретиться с тобой лицом к лицу на игровом поле.
— Извиняюсь не за различие во мнениях. Я была не вполне честна с тобой. И проявила жестокость. — Притенив глаза от света планеты, она поглядела на него: — Ты был прав; это и моя потеря. Мне жаль, что я не слишком хорошо знала твоего друга.
Он коротко рассмеялся:
— Увы, сожалеть об этом уже поздно.
Она ответила просто:
— Я знаю.
Джамиль смягчился:
— Не хочешь ли зайти?
Маргит кивнула. И он приказал двери пропустить ее. Впустив свою гостью, он спросил:
— Давно ты здесь сидишь? Не голодна?
— Нет.
— Я приготовлю что-нибудь для тебя.
— Не нужно.
Он крикнул ей из кухни:
— Рассматривай это как предложение мира. Цветов у меня нет.
Маргит ответила:
— Они предназначены не для тебя, а для дома Чусока. Перестав шарить в овощных лотках, Джамиль вернулся в гостиную:
— В Ноезере так не поступают.
Сидя на кушетке, Маргит глядела в пол:
— Мне так одиноко здесь. Я уже не в силах терпеть. Он опустился возле нее:
— Тогда почему ты дразнила его? Вы могли бы остаться друзьями. Она качнула головой:
— Не проси у меня объяснений.
Джамиль взял ее за руку. Повернувшись, она обняла его: ее пробирала дрожь. Он погладил ее по голове.
— Ш-ш-ш.
Она проговорила:
— Только секс. Ничего другого мне теперь не нужно. Он тихо простонал:
— Такой вещи более не существует.
— Я просто хочу, чтобы кто-то снова прикасался ко мне.
— Понимаю, — признался он. — И я тоже. Но это же не все. Охватив ладонями его лицо, Маргит поцеловала Джамиля. Губы ее имели вкус дыма.
— Я даже не знаю тебя, — заметил Джамиль.
— Теперь никто никого не знает.
— Это не так.
— Ты прав, — сдалась она.
Маргит провела ладонью вдоль руки. Джамиль очень хотел увидеть ее улыбку и поэтому заставил свои темные волосы засветиться, превращаясь под ее пальцами в фиолетовые цветы. Она не улыбнулась, но ответила:
— Мне уже доводилось видеть этот фокус. Джамиль ощутил досаду:
— Итак, я во всем разочаровал тебя. Наверно, тебе хотелось бы чего-нибудь новенького… Единорога, скажем, или амебу.
Она рассмеялась:
— Ты ошибаешься.
Взяв его руку, Маргит приложила ее к своей груди. Джамиль не знал, что именно ощущает. Желание. Сочувствие. Пренебрежение. Она пришла к нему, страдая от боли, и он хотел помочь ей, понимая: оба они сомневаются в том, что у них что-то получится.
Маргит вдохнула запах цветов, распустившихся на его руке.
— Они одного цвета? Повсюду?
