Правда ощущение тут же сбил вспомнившийся плакат, где злобный китаец в кепке протягивал загребущую руку через нашу границу. Над все этим высокохудожественным чудом висел лозунг – «Воин! Помни, до границы 120 километров». Черт, ведь вбили в нас неприятие китайцев. Всё детство войны ждали, готовились к китайской агрессии как умели. В 1979, во время китайско-вьетнамского конфликта подняли всех призывных и погнали в Монголию. А в школе митинги – «Мы своего Советского Вьетнама никому не отдадим!». К счастью, всё окончилось благополучно. Уже много позже, Николай понял, что Китай, в основе своей цивилизации, страна чрезвычайно самодостаточная. Как две тысячи лет назад они освоили занимаемое пространство, так дальше практически и не лезли. Так, изредка походы от честолюбия отдельных руководителей или экспедиции из-за любопытства. Подвигнуть их на борьбу за мировое господство – задача непосильная. Разве что как говорил товарищ Сталин «Американская деловитость и немецкая пунктуальность» вкупе с марксистской идеологией могут дать столь жуткий результат. Тут такой коктейльчик получится – никакому Хезболлаху не снилось. Всем мало не покажется. Впрочем, все предыдущие попытки кончались тем, что наносные идеи тихо умирали под сенью Великой Китайской Цивилизации.
— Ну и откуда тогда такая роскошь, — спросил он Василия, продолжавшего что-то доставать и раскладывать по столу, на котором оставалось уже не так много места.
— Вступаем на путь рыночных отношений. Отсюда и деньжата.
— Не понял. Что продаёшь-то? Наконечники для стрел или всякие там чопперы. Так я тебе их за день штук десять настругаю.
— Нет, перешли на бронзу и железо.
Николай хмыкнул. Он вспомнил детективы Бушкова, где копатели периодически находили могилу Чингисхана и всякую другую не менее ценную утварь. Если верить авторам, то вокруг этого разворачивались целые баталии, вплоть до уничтожения участников.
— Черным археологом стал – достояние страны расхищаешь? Надеюсь, без уголовщины. Обычно к этому цепляются все и всяческие крыши. И потом, если верить классикам жанра, клад всегда вызывает желание сократить число участников делёжки. Как там у вас с эдакими страстями?
— Откуда. Всё законно. Это у классиков всё так интересно, а у нас Москва дала денег, указала место и договорилась с республикой. Если, конечно находим что-то интересное, то конечно разбираемся, только не в раскопе, а на площади Ленина.
— Слушай, а голова у вас всё ещё стоит? — Николай неожиданно вспомнил достопримечательность города – большую голову основателя пролетарского государства, расположенную на центральной площади Улан-Удэ. Голова была большой, круглой, и впечатление производила, особенно на неподготовленных людей. Вроде как бы первая волна террора против памятников её не затронула. В 92-м она стояла, а позже он там уже не бывал.
