Те, что уцелели, не устояли передо мной, бросились наутек, отчаявшиеся, лишенные надежды, истаяв от страха, пожаловались своему царю на то, как я разделался с ними. Как он услышал, рассудка лишился от досады, рассердился на них: «Не болтайте, убирайтесь вон, не оставайтесь в моих владениях! Один всадник — не ярый слон, чтобы стольких воинов перепугать. Как вы смели прийти опозоренными?!» А я вернулся на свое место как ни в чем не бывало.
Наступило утро, и царевич проснулся. А я около него другую лошадь привязал. Он, как увидел ее, спросил: «Кто тебе этого коня дал?» — «Оденься, — отвечаю. — Садись на коня и увидишь много других таких же, и тогда я тебе все объясню». Сказал он: «Что ты шутишь, скажи мне правду!» Сказал я ему: «Прибыло войско вашего тестя. Вы спали, и я не стал вас будить и встретил их, на мой взгляд, как подобало. Разве это поступок справедливого человека и благородного государя: на спасителя дочери, берущего ее в царицы Хатайской страны, наслать войско с наказом убить его!»
Как услышал царевич, удивился и, как был в одном архалуке, сел на коня и объехал поле брани. Сначала он рассердился на меня: «Почему не сказал мне? Если бы одолело тебя такое огромное войско, что за отвага это была бы!» Потом поблагодарил он меня и удивился, что я стольких сразил. Вернулись мы, и он усердно хвалил меня перед Бепари. Сели мы и радостно вкусили хлеба. Обнял [Джимшед] Бепари, поцеловал ее солнечный лик и сказал: «На сей раз Кераг дал отпор твоему отцу, я бы не поднял на него меч и впредь не готовлюсь к битве с ним, если только он не станет преследовать меня. Но если он не оставит меня в покое, обещай не обижаться на меня, я постараюсь не быть в долгу».
Сели мы на коней и поехали. Ехали до самого вечера. К вечеру попали в одну долину с хорошей водой и пастбищем. Спешились мы, поужинали. Царевич лег, не испытывая страха. Я тоже был утомлен и уснул, но Бепари знала коварство своего отца, боялась и бодрствовала. Когда наступила полночь, поднялась такая пыль, что ничего не стало видно. Испугалась Бепари, разбудила мужа: «Вставай, что же ты спишь! Я знала злонравие и жестокость моего отца. Если он не пожалел меня и отдал на съедение дракону, то и теперь не пощадит. Я от рождения обречена богом, а вы ради меня себя не губите, оставьте меня здесь, пусть мой отец делает со мной что хочет, а вы уходите, иначе, не одолев вас в бою, не даст он вам покоя своим колдовством».
