Зеркало стояло внутри комнаты, и Саттон увидел в нем отражение нижней половины своего тела, которое было распростерто на постели и обнажено. На нем оставались одни трусы. Он пошевелил пальцами и проследил за их отражением в зеркале.
— Вы являетесь единственным человеком, который останавливает нас, — сказал ему Тревор, — вы являетесь единственным человеком, который препятствует на пути человечества, вы мешаете людям стать богами.
Но не все люди думают так, как Тревор. Не все запутались в темном механизме человеческой расы.
Делегаты из Лиги Равенства для андроидов однажды говорили с ним. Они перехватили его, когда он вышел из лифта и направлялся обедать. Они стояли вокруг него, словно ожидая, что он сделает попытку убежать от них, и были готовы помешать ему в этом. Один из них вертел в руках поношенную кепку, волосы у женщины были растрепаны, и она складывала руки на животе — жест, присущий решительным и солидным людям. Они, конечно, были немного тронутые и чем-то напоминали новых христиан, убежденных бойцов за веру, которая выделяла их среди других людей и из-за которой они подвергались преследованиям. Преследованиям и презрению, спокойному и уничтожающему. Даже андроиды, ради которых они работали, видели неэффективность их действий и вульгарность их методов.
— Сама человеческая раса, — продолжал думать Саттон, — не может ни на мгновение забывать о том, что она является человеческой, не может достичь такого смирения, которое должно идти рядом с равенством. И в то время, когда члены Лиги вели борьбу за равенство для андроидов, они просто не могли не относиться к ним свысока, к этим почти людям, ради которых они вели борьбу и которых хотели сделать равными себе.
Как об этом сказал Херкимер?
— Равенство не может быть даровано, оно не должно быть результатом человеческой терпимости.
Но это была единственная возможность для человеческой расы достичь равенства. Только таким путем, путем бесконечной терпимости. И все же эта жалкая горстка людей, которая свысока относилась к андроидам, были единственными людьми, к которым он мог сейчас обратиться за помощью. Человек, который вертел кепку в грязных руках, пожилая растрепанная женщина и еще один человек, которому, по-видимому, нечем было заняться.
— И все же, — напряженно думал Саттон, — и все же была еще Ёва Армор.
Могли быть еще и другие, похожие на нее. Где-то могли быть работающие вместе с андроидами, такие, как они.
Он опустил ноги на пол и сел на краю постели. Пара ночных туфель стояла на полу. Он надел их, встал и подошел к зеркалу.
