Он, возможно, сделает именно так. Или найдет какого-нибудь андроида, которому он сможет доверять и через которого он мог бы вступить в контакт с организацией андроидов…
И хотя ему никто не говорил об этом, у него не было ни малейших сомнений в том, что такая организация существует, иначе кто же тогда ведет войну во времени?
Он повернул по тропинке, идущей вдоль проспекта, и завернул на другую, очень узкую, которая вела через низину к гряде невысоких холмов на севере.
Внезапно он почувствовал, что голоден и что ему следовало бы зайти перекусить в какое-нибудь кафе в административном здании. Затем он вспомнил, что у него нет денег, чтобы купить себе еду. Хотя несколько долларов двадцатого столетия и были у него в кармане, но здесь они не имели хождения, представляя ценность только для нумизматов.
Сумерки опустились на землю, и лягушки начали свой вечерний концерт. Сначала откуда-то издалека, затем все ближе и ближе — ему казалось, что его подошвы не касаются земли. Он хотел лететь, несомый звуком, поднимающимся к слабомерцающим звездам в вечернем небе, сияющем из черных глубин над его головой.
— Всего лишь несколько часов назад я шел по пыльной дороге, спускающейся с холма, в двадцатом столетий, собирая белую пыль на своих башмаках, — думал Саттон, — и остатки этой пыли все еще были на них.
И его воспоминание о той дороге и всем остальном в прошлом все еще было в его сознании.
— Память и эти пылинки — вот и все, что связывает меня с прошлым.
Он достиг холмов и начал подниматься на один из них. Воздух был очень чистым и свежим, пропитанным запахом сена и лесных цветов. Ашер поднялся на самую вершину холма и остался там, вглядываясь в окружающую его темноту ночи. Где-то очень близко от него начал осторожно настраивать свою скрипку кузнечик. Из болота доносился звук приглушенного лягушачьего кваканья. В темноте прямо перед ним слышался плеск ручья. Он как будто говорил с деревьями, с травой на берегу и склонившимися над ним в дремоте цветами, пробегая мимо них.
— Мне хотелось бы остановиться, — говорил ручей, — остановиться и поговорить с вами, но я не могу. Понимаете, мне нужно спешить, спешить к какому-то неведомому месту, куда я должен добраться.
“Так же как человек, — подумал Саттон. — И человека что-то гонит вперед и вперед. Человека подгоняют обстоятельства и необходимость, а также амбиции других беспокойных людей, которые не позволяют ему остаться в покое”.
Он не слышал звука, но почувствовал, как чья-то рука, большая и сильная, схватила его за руку и как бы выдернула с пешеходной дорожки. Извиваясь, он попытался освободиться от захвата. И в то же время он увидел неясный черный силуэт человека, который схватил его. Саттон сжал кулак и ударил в направлении, где была голова этого человека, но промахнулся. Затем нападающий ударил его в пах — Ашер согнулся. Его рванули за ноги, и он упал лицом вниз.
