У нее дыхание перехватило.
— Во времени? — спросила она.
— Да, мисс, во времени.
— Скажи мне точнее, — потребовала Ева.
Робот с сомнением покачал головой.
— Я не знаю. Я не смог этого понять. Его разум был очень возбужден. Он только что пережил сильное потрясение.
— В таком случае, ты не можешь ничего утверждать с уверенностью.
— Я бы на вашем месте не беспокоился. Он произвел на меня впечатление человека, который знает, что делает. С ним все будет в порядке, — успокоил ее робот.
— Ты в этом уверен?
— Я уверен в этом, — подтвердил он.
Ева выключила экран и опять подошла к окну.
— Аш, — подумала она, — Аш, любовь моя. Тебе просто необходимо сделать так, чтобы все было в порядке. Ты должен знать, что делаешь. Ты должен вернуться к нам, ты должен написать книгу…
Не только для меня одной, поскольку я не в большей степени, чем все остальные, могу претендовать на тебя. Но ты нужен Галактике, и, возможно, настанет день, когда ты будешь нужен Вселенной. Маленькие мятущиеся жизни ожидают твоих слов — надежды, той уверенности в себе и достоинства, которые они дают. И больше всего достоинства. Что самое главное? Жизнь. И только она что-то значит. Жизнь — это указание на еще большее равенство и братство, чем что-либо иное, созданное человеческим разумом практически и теоретически за все время его существования.
— А что касается меня, — подумала она, — у меня нет никаких прав думать так, как я думаю, чувствовать то, что я чувствую. Но я ничего не могу поделать с этим, Аш.
— Возможно, когда-нибудь настанет такой день, — сказал он, — настанет такой день.
Она стояла выпрямившись, в одиночестве, и слезы текли по ее лицу. Но она даже не подняла руку, чтобы вытереть их.
— Эта мечта, — сказала она, мечта, у которой нет надежды на осуществление, которая обречена еще до того, как она разбита. И это хуже всего.
Сухая веточка треснула под ногой Саттона, и человек с ключом медленно обернулся. Мягкая улыбка мгновенно появилась на его губах и распространилась по всему лицу. Около глаз появились морщинки, скрывающие блестевшее в глазах удивление.
— Добрый день, — сказал Саттон.
А Джон К.Саттон все еще был так далеко, что выглядел крошечной точкой, поднимающейся на холм. Солнце миновало зенит и спускалось к западу. Внизу долины реки паслись коровы, — был слышен чавкающий звук их ходьбы.
Человек протянул руку.
— Мистер Саттон, не так ли? — спросил он. — Тот мистер Саттон, который живет в восьмидесятом веке?
