Отстояла Анна Ивановна у стола еще пять часов в других классах, хотела заглянуть на минутку к своим горлопанам, но вспомнила, что у них сегодня всего четыре урока. Их давно уже и след простыл. Такой народ: в школу шажком, а из школы бегом.
* * *
— Это какой же Кузнецов? — спросил Сергей Михайлович. — Тот, который в прошлом году скелет в окно выставил прохожим кланяться?
— Да, — подтвердила Анна Ивановна. — И тот, который в позапрошлом году к кроликам ужа посадил. Бедные зверушки чуть не в обморок попадали. Правда, потом он им целый кочан капусты принес.
— От кроликов — к скелету, от скелета — к любви… — усмехнулся Сергей Михайлович. — Пока — шуточки, а что дальше будет?
— Сейчас как будто шуточки прекратились. Но вот вдруг письмо это… Не понимаю — к чему оно? Есть в нем что-то… — Анна Ивановна поморщилась. Что-то гаденькое. Я уверена, что Аня такого письма написать не могла.
Сергей Михайлович взял письмо, повертел его в руках. Вид у директора сделался задумчивый и нездешний. Как будто мысленно он был не в учительской, а где-то далеко-далеко. По этому виду давно, чуть не двадцать лет назад, безошибочно определяла Анна Ивановна, что смотрит ее ученик Сережа не в учебник, лежащий на парте, а в книжку, прикрытую этим учебником.
— Давайте рассуждать, — сказал Сергей Михайлович. — Письмо отпечатано на машинке. Для чего? Скорее всего, чтобы автора нельзя было узнать по почерку. Но конверт надписывается от руки. Такого почерка, вы говорите, нет ни у кого из ваших. Значит, автор сознательно меняет почерк. Он делает все для того, чтобы скрыть свое имя. Но на конверте полностью подписывается: Аня Мельникова. Абсолютная чушь!
— Если предположить, что письмо писала Аня, — сказала Анна Ивановна. — Но все очень естественно, если его писал кто-то другой.
— Итак — фальшивка!
— Да, похоже, — согласилась Анна Ивановна. — Тем более, что в письме написано… как там?.. «Я его очень люблю, а он меня нет». Так вот, выражаясь словами автора письма, Володя не только «не любит», а очень даже «любит» Аню Мельникову.
— Тогда это не просто шутка, а подлость.
— Я тоже так полагаю, — сказала Анна Ивановна.
— В таком случае автора письма нужно искать, — твердо сказал Сергей Михайлович. — Хотя бы для его собственного блага. Сейчас он подлец маленький, вырастет — станет большой.
— Надо-то надо, — вздохнула Анна Ивановна. — Да вот не соображу сразу, с чего начать.
— А не было ли еще каких-нибудь происшествий, связанных с этой историей?
