Восемь дней в неделю | страница 8

Теперь Анна Ивановна догадывается, куда клонит Олег. «Ишь ты, — думает она, — уже «эл» их волновать начало. Растут помаленьку». Но урок математики не предназначен для того, чтобы обсуждать проблемы «эл» между «а» и «вэ». Надеясь, что у Олега все же хватит ума остановиться, Анна Ивановна говорит строго, глядя прямо в глаза Кузнецову:

— Я сказала «а» плюс «бэ», а не «а» плюс «вэ». Ты прекрасно знаешь, что русское «вэ» в математике читается как «бэ».

Но Кузнецов уже несется. Он обязательно должен довести до конца свое черное дело.

— Так то в математике… А у нас в классе «а» плюс «в»» значит Ани плюс Володя, а равняется «эл» — значит любовь.

Выпалив все это единым духом, торопливо, пока рот заткнуть не успели, Кузнецов горделиво умолкает. Он смотрит на первую парту в левой колонке. Остальные таращатся в ту же сторону. Очень всем интересно, какие сейчас лица у тех, на первой парте. Лица вполне подходящие. Аня Мельникова уткнулась в тетрадь, делает вид, будто и не про нее речь. Впрочем, делает это плохо, потому что щеки ее все же краснеют. Володя Климов морщится. Лицо у него такое, будто он решает трудную задачу.

По классу прокатывается смех.

— Довольно веселиться, — спокойно говорит Анна Ивановна.

Смех постепенно стихает. Только в дальнем углу подружки Вика и Лиля повизгивают от удовольствия.

— Игнатьева и Богатырева, будем ссориться, — предупреждает Анна Ивановна.

Все успокаиваются.

— Это неумная шутка, Кузнецов, — говорит Анна Ивановна.

— Он умнее не умеет, — подтверждает Игорь, который, впрочем, тоже смеялся.

— Кроме того, это нечестная шутка, — продолжает Анна Ивановна. — Ты должен извиниться.

Извиниться? Пожалуйста. Для любимой учительницы чего только не сделаешь. Кузнецов всегда готов.

— Извините, Анна Ивановна.

— Не передо мной.

Не перед вами? А перед кем же? Перед теми, что ли? Да пожалуйста.

— Извини, пожалуйста, меня, Володя, за то, что я сказал, будто ты любишь Аню. Извини меня, пожалуйста, Аня, за то, что я сказал, будто ты любишь Володю.

На лице Кузнецова столько скорби, столько безудержного горя, что класс снова начинает хихикать.

«Выгонять или не выгонять? — думает Анна Ивановна. — Пожалуй, не стоит. Если выгнать, получится так, будто все это слишком серьезно. Если не выгнать, — скорее забудут. Оставят ребятишек в покое».

— Вот и хорошо, — говорит Анна Ивановна. — Так чему же равно «а» плюс «бэ»?

— Це, — дружно орет класс.

— Вот и прекрасно. Пойдем дальше…

До конца урока больше никаких происшествий не было. До конца дня — тоже.