Главное же – зачем? И севернее, и южнее былым колониям удавалось отстоять независимость. Только причина была еще в том, что метрополия была или слаба, как испанская, или не имела свободных войск, как английская. Российская же армия в данный момент сильна, противостоять ей непросто.
Что же делать? Изменять присяге Кастебан не желал. Вопрос в другом – то ли немедленно доложить о готовящемся заговоре непосредственно Наместнику или кому из его ближайшего окружения, или подождать и попробовать прежде узнать подробнее.
Мало ли что болтает молодежь спьяну? Выставляются друг перед другом, мелют языками, лишь бы молоть, а утром толком даже не помнят, что ругали и к чему призывали.
Вдруг и здесь такая же картина? Перебрали и решили похвастаться перед заезжим знакомым. Или – тот перед ними, и пришлось выдумывать нечто в ответ.
Не факт, будто заговор существует. Не факт. Если же ответ положительный, данных мало. Отпереться ничего не стоит, кроме слов – никаких улик. Кто стоит во главе – неизвестно, кто входит – тоже. Сотня прапорщиков мир не переделают. Даже на одном участке.
И вообще, велика ли организация? Два человека на полк – все равно что ни одного. Но вдруг?..
Куда тянется след, Кастебан предполагать мог. По собственному предыдущему опыту. Раз не получается одолеть в честном бою, кое-кто не прочь нанести удар в спину.
Что же делать? Арестовать – преждевременно, формально как бы и не за что. Доложить или проследить?
Доложишь – и велят прежде разузнать побольше. Но и попробуешь утаить хоть на время, в случае неприятностей могут обвинить в недосмотре, и тогда прощай обещанный и желанный чин!
Но почему бы не совместить доклад с принятием мер? Так даже эффектнее будет смотреться. Мол, напал на след, в данный момент пытаюсь узнать побольше в ожидании решения.
Еще бы найти того, кому можно поручить деликатное дело! Луис не офицер, с ним откровенничать не будут. С самим Кастебаном – тоже вопрос. Все-таки полковник, непосредственный начальник и командир. На свою сторону перетянуть его хотят наверняка, тогда дела сразу пойдут быстрее, но насколько скажут правды?
По предыдущему опыту Хуан Луис прекрасно знал о склонности любых потрясателей основ к любым и всяким преувеличениям – лишь бы оно шло на пользу делу. Революционеры всех мастей и рангов только и стремятся представить свои силы так, будто за их плечами вся армия и весь народ. Главное же – еще сами начинают верить в это. А доходит до дела – и пшик.
