После окончания заседания к нему подошёл второй секретарь Поляков и попросил:
- Михаил, подожди минутку.
- Давай говори скорее, спешу…
- Зайди к Патрикееву.
- А что случилось? – удивился Михаил.
- Да я не знаю. – Сознался секретарь. - Ориентировка на кого–то пришла, может, ты знаешь…
- Добро! – легко согласился Кошевой. - Зараз зайду.
Отдел НКВД располагался в том же здании, что и райком, только с другой стороны. Михаил неторопливо обошёл дом бывшего станичного атамана и толкнул тяжёлую дубовую дверь. Он ничуть не волновался, как всякий праведный большевик Кошевой считал, что за просто так у нас не сажают. За собой он никакой вины не чувствовал, одни заслуги. Как-никак в партии с восемнадцатого года.
- А Михаил! – обрадовался начальник районного отдела НКВД Патрикеев. - Спасибо, что зашёл.
- В чём дело Сергей Иванович? – вежливо спросил Кошевой, на людях он всегда называл старого знакомого по имени отчеству. - Спешу домой, попутка скоро будет отъезжать.
- Да я задержу всего на пару минут. – засуетился Патрикеев. - Понимаешь из города Сталино, пришла ориентировка на какого – то Шелехова. Мол, это наш земляк Мелехов Григорий Пантелеевич. Ошибка, наверное… Не знаешь такого?
Михаил сразу поник, он подумал, что компетентные органы знают всё. Кроме того Кошевой не мог и не хотел врать, поэтому рассказал следователю почти забытую историю. Кошевой надеялся, что за давностью лет и, учитывая его былые заслуги, к нему отнесутся по-человечески.
Мигом посуровевший лицом Патрикеев подвёл итог исповеди:
- Подделка документов, пособничество «врагу народа»…
- Да ты что Серёга? – изумился Михаил. - Какое пособничество, я же это для сестры Григория, Евдокии Пантелеевны, моей жены сделал. Ты же её давно знаешь, не раз у нас обедал…
- Для кого Серёга, а для кого гражданин начальник.
- Вон оно как Иваныч! – возмутился Кошевой. - Мы же с тобой вместе воевали, совместно боролись с врагами Советской власти?
- Хорошо же ты Михаил скрывался, ты сам враг. – Упрекнул его Сергей. - Сдать документы!
- Да ты что, рехнулся?
- Я тебя арестовываю…
- Ах ты, гад!
Михаил сгоряча бросился на следователя, но вызванные охранники ловко скрутили его. Домой Кошевой больше не вернулся, через месяц ему присудили десять лет лагерей.
