Прошлым вечером мне не удалось поговорить по телефону с Айной: она была на корпоративном ужине, – однако я оставил ей сообщение о том, что сегодняшний ужин приготовлю сам.
Уже составляя в уме его меню, я, медленно отпустив педаль газа, остановил автомобиль позади своего дома. Выйдя из машины, я поспешно юркнул под выступ крыши дома, чтобы спастись от потоков воды, падающих с неба уж слишком обильно для июня.
Чувствуя, что валюсь с ног от усталости, я вставил ключ в замок. Однако стоило мне открыть дверь, как я – еще даже не включив свет – почувствовал, что меня ждет неприятный сюрприз. Кроме обычной проблемы – еле заметного запаха окурков моей дочери, упорно пытавшейся втайне от меня курить, – я уловил внутренним чутьем, что в мое отсутствие тут произошло что-то нехорошее.
Включив свет, я понял, что предчувствие меня не обмануло. На полу виднелись осколки разбитого заварочного чайника и штук десять валяющихся как попало книг – как будто возле этажерки происходила драка, и книги попадали с полок. Панораму «поля боя» завершало большое мокрое пятно на стене – по-видимому, от расплеснутой заварки.
Чувствуя, как мое сердце тревожно заколотилось, я стал звать Ингрид и Айну. Однако мне никто не ответил. Тогда я, покрываясь холодным потом, помчался через три ступеньки вверх по лестнице и, распахнув дверь комнаты дочери, заглянул в нее. Там, к моему удивлению, царил образцовый порядок. Это, однако, меня ничуть не успокоило: я все еще не разобрался, что же произошло в моем доме.
Спустившись в гостиную, я увидел на столе листок бумаги, который поначалу не заметил. Это было адресованное мне письмо Айны.
Дорогой Лео!
Мне очень жаль, что приходится тебе это писать, поскольку я знаю, что ты – человек, преисполненный благих намерений, однако этого недостаточно для того, чтобы жить вместе с женщиной, и – тем более – для того, чтобы суметь воспитать свою дочь.
Ты растил Ингрид, всячески заботясь о ней, но ты не привил ей ничего из того, что необходимо для жизни в человеческом обществе, – ни трудолюбия, ни уважения к другим людям и к себе самой, ни благоразумия. Она переняла от тебя только все самое плохое и теперь совершает, и будет совершать, один безрассудный поступок за другим, пока это не закончится для нее плачевно.
Вчера у нас с ней возник конфликт, потому что ей вздумалось провести ночь не дома. Когда я попыталась ей в этом воспрепятствовать, она стала бросаться в меня чем попало, и я лишь чудом не получила никаких травм.
