Коршун покачал головой, Тигги улыбнулся. Уголёк и замдекана дружно нахмурились.
– Поскольку с намёками, нюансами и полутонами у вас, по собственному признанию, туго, я спрошу прямо, магистр, – сказал Ретлиш. Его магический потенциал пришёл в движение, готовясь принять форму заклинания. – Кажется, вы полагаете, что объективность комиссии, оценивающей ступень овладения силой и качество магистерской работы Уголька, находится в некоторой… зависимости от её… связи со мной?
– Откуда мне знать? – ответила я довольно равнодушно, пригубляя вино. – Я той работы в глаза не видала, да и в магии огня мало что понимаю. Просто вы ведёте себя так, словно зависимость есть. С чего бы, интересно?
Коршун поперхнулся. Рыжая открыла рот… закрыла. Снова открыла…
Вино в моём стакане мгновенно превратилось в уксус. Разумеется, не без помощи Ретлиша. Алхимиком он всё-таки был отличным, я вряд ли смогла бы парировать запущенную им трансмутацию. Да, в общем, и не пыталась. Я просто молча вылила трансмутированное вино на стол, одновременно налагая на него одну из форм Оживления.
Лужа уксуса превратилась в безмозглую желеобразную тварь, которая полилась-покатилась в сторону Столпника. Явно не для рукопожатия, разумеется. Столешница на пути твари темнела, словно по дереву провели раскалённым железом.
Ответное заклинание превратило желейную тварь в кусок грязно-зелёного льда.
Я щёлкнула пальцами, и лёд рассыпался горкой кристалликов, которые зашевелились, скрипя гранями, и шустро собрались в шарик со множеством иголок. Разумеется, шарик немедленно покатился к Ретлишу.
Замдекана снова воспользовался алхимическим преобразованием, добавив к нему каскад форм Подчинения. Игольчатый шарик истаял, а там и стремительно, за пару секунд, испарился, образовав плотный сгусток едкого тумана объёмом примерно с ведро. Под действием каскада Подчинения туман стремительно отрастил десятка два коротких щупалец и поплыл ко мне, угрожающе ими шевеля.
Дожидаться, пока эта гадость доберётся до меня, явно не стоило. Да и само противостояние мне надоело. Мой ответный удар заставил капли тумана слиться в одну большую каплю. Одним резким приказом, усиленным браслетами-накопителями, я вбила непокорную каплю в свой стакан, после чего медные края стакана, скрипнув, сложились в звездообразную фигуру с девятью лучами. Мгновенный выплеск силы сплавил края в монолит, поймав таким образом хищную каплю в ловушку без входов и выходов.
