– Как результаты? – вежливо поинтересовался незнакомец.
– Потрясающе. Идеальная маскировка сущности. Внутри себя вы можете быть почти всем, чем захотите. Или кем захотите. Наверно, и тела меняли не раз?
– Менял, – ответил он медленно. – И не раз. Видевшие меня без масок, так, как вы сейчас, зовут меня Эмо. А ваше имя, как я слышал, Эйрас.
– Совершенно верно. Впрочем, если хотите, можете звать меня по прозвищу: Игла.
– А чего бы вам больше хотелось?
– Мне, в сущности, всё равно. Разве что по имени, да ещё на "вы" – это слишком официально. Особенно если учесть, что я в сравнении с вами ещё младенец.
Эмо немедленно переключился, подстроившись под новые правила. Ещё бы, с его-то немыслимой внутренней пластичностью!
– Ты сумела угадать мой истинный возраст? – живо поинтересовался он.
– Конечно, нет. Да и говорить о твоём "истинном возрасте" так же бессмысленно, как о… ну, к примеру, кислотности шкафа с реактивами, стоящего в лаборатории алхимика. Или о годе выхода в свет применительно к обширной библиотеке. Но я прожила едва четверть своей единственной жизни, а ты этих жизней прожил десятки, если не сотни. Возможно, даже тысячи. Это должно давать иное качество опыта.
Эмо кивнул.
– Браво. Ты неплохо распорядилась той четвертью жизни, которую считаешь своей, если способна понимать такие вещи. Многим из моих знакомых это понимание не даётся до сих пор. Понимаю теперь, почему Наставница выделила тебя среди остальных…
– Наставница – это Анжелика Недеева?
– Да. Учился я, как ты понимаешь, у многих, но Наставников с большой буквы у меня было только четверо. Анжи была среди них второй. И притом единственной женщиной.
Между строк, словно сигнальная лента, сиял намёк: "Я знаю, на что способны женщины, и никогда не стану относиться к ним свысока. Можешь в этом смысле на меня положиться… но и на снисхождение не рассчитывай!"
Я кивнула. И сказала:
– К сожалению, все мои учителя, начиная с отца, были мужчинами. На моей родине среди магов человеческой расы женщины встречаются не слишком часто. А исключения вроде Ордена Чаши, куда мужчинам вход заказан, своими тайнами не делятся.
Эмо вернул мне кивок, тоже уяснив из моей речи что-то своё.
– Что ж, Игла, зайдём внутрь. Заодно расскажешь, что тебя сюда привело.
Мы прогулочным шагом двинулись через двор. Эмо при этом держался по правую руку от меня и точь-в-точь вровень, словно подчёркивая этим равенство установившихся отношений. Я нисколько не сомневалась, что если бы я не перешла на "ты", он бы с той же естественностью шёл на полшага впереди… и ни за что не предложил бы говорить на ходу.
