Придя к такому заключению, Джорджина вернулась к мысли о том, где же ей спать, если она останется на корабле на ночь.
– Как я понимаю, капитан, все подходящие каюты заняты.
– Да, а в чем дело, парень?
– Я как раз думаю, куда мне отнести мои вещи, чтобы я был под рукой и мог услышать, если понадоблюсь вам ночью.
В ответ раздался смех.
– И куда же, несчастненький, ты думаешь, следует поместить тебя?
Его изумление по поводу ее слов проявлялось так же бурно, как и его навязчивая забота.
– В прихожей, например, – сказала она, – что, должен вам сказать, меня не устра…
– Перестань, малый, или ты доведешь меня до слез. Какую, мать твою, чепуху ты несешь. Ты будешь спать здесь, конечно, как и мой предыдущий юнга, и все до него.
Как она и опасалась, он предложил ей это. К счастью (что спасло ее от девичьей истерики), она слышала о таких обычаях. Многие капитаны делили свои каюты с младшими членами команды, чтобы защитить мальчишек. Так поступал и ее брат Клинтон, особенно после того, когда его юнга сильно пострадал от трех членов команды. Она никогда не знала в подробностях, что же произошло, но только Клинтон был в таком бешенстве, что велел хорошенько выпороть всех троих.
Однако этот капитан знал, что она на корабле не одна, что у нее есть здесь брат, который мог бы ее защитить в случае чего. Но она не могла спорить с ним не только потому, что он не стал бы ее слушать. Глупо протестовать, если на этом корабле всегда так делалось и если все юнги делили каюту вместе с ним.
Поэтому ей осталось задать только один вопрос.
– Где здесь будет мое место?
Он указал головой на один пустой угол в комнате, справа от двери.
– Думаю, подойдет. Здесь достаточно места, чтобы расположить твой сундучок и все, что ты можешь притащить с собой. А в стене есть крюки, чтобы повесить твой гамак.
Она увидела крюки, о которых он говорил. Действительно, на них можно было повесить гамак. Странно, но вчера, когда она заходила в каюту, их не было. По крайней мере, она не помнила. Угол был довольно далеко от кровати, однако между ними не было никакой высокой мебели, которая могла бы создать у нее хоть какое-то чувство уединения.
– Подойдет, паренек?
Она как будто боялась, что он предложит что-нибудь еще, если она скажет «нет», в то время как она хорошо понимала, что он не намерен создавать для себя неудобства ради какого-то каютного юнги!
– Полагаю, что да, но было бы еще лучше, если бы я мог воспользоваться ширмой.
