Девушка более опытная определила бы Моргана как первостатейного распутника со склонностью к желторотым. Она была бы не права, но оказалась бы куда ближе к истине, чем Дениз со своей романтической дурью, заполнившей перегретое воображение.
Она не могла оторвать от него глаз. Каждый раз, когда он на нее смотрел, она чувствовала, что он видит самые сокровенные тайны ее души. Ей невероятно хотелось ему дать.
Я уверена, он не знал, кто такая на самом деле Дениз Торн. Беспечность с его стороны. Если бы знал, он бы к ней даже не подошел. Иначе, если бы все прошло по плану, газетные заголовки возвестили бы не только его смерть, но и крах целых столетий тщательной подготовки.
Отбив, наконец, ее от стада, Морган предложил полуночную прогулку в автомобиле по улицам Лондона. Очень романтично. Дура, дура, дура!
«Роллс» был цвета дыма. Открывший дверь шофер был одет в ливрею настолько черную, что от нее даже свет не отражался. Задние стекла были густо тонированы. От праздного любопытства прохожих, как он ей объяснил. Их ждала бутылка шампанского в полном льда ведерке. Для Дениз все было как в кино. Только звуковой дорожки не хватало.
После второго бокала шампанского все стало плохо. Интерьер автомобиля стал рябить и морщиться. Стало очень жарко и тесно. Больно было дышать. Трудно было удержать глаза, чтобы не вращались, как смазанные подшипники.
Но хуже всего было другое. Сэр Морган... изменился.
Он открыл рот, и оттуда на целый дюйм высунулись клыки. Язык облизывал зубы, смачивая их кончики, острые как шилья. Глаза замерцали. Зрачки заколебались, как подхваченное сквозняком пламя свечи, потом сузились, как у ящерицы, в щелки. Белки глаз пропитались кровью.
Дениз вскрикнула и бросилась всем телом на дверцу. Рука ее шарила там, где должна была быть ручка, потом обеими руками она заколотила в стеклянную стену, отделяющую машину от водителя. Шофер улыбнулся через плечо, показав острые зубы. Дениз рухнула на обивку, выставив локти. От страха она не могла даже кричать и только дрожала.
Морган ухмыльнулся и покачал головой:
– Глупая девочка.
Она ощутила его желание войти в нее, горячее, как расплавленный чугун. Когда Морган, не пользуясь руками, подтащил ее к себе, она стала плакать. Он залез ей в голову и приказал ползти к нему по заднему сиденью, и тело повиновалось. Она сопротивлялась изо всех сил, но Морган был слишком стар и слишком силен, чтобы от него отбилась шестнадцатилетняя девчонка. Ее тело было марионеткой из мяса, а Морган – красноглазым кукловодом.
