— Ты что?! — в ужасе воскликнула она. — Что на тебя нашло?
Говард опешил, он не ожидал такого отпора после того, как она сдалась в его объятиях. И все же… видимо, Доминик не собиралась продолжать.
— Прости, — извинился он, невесело усмехнувшись, но Доминик видела, что он нисколько не раскаивается. — Не смог сдержаться. У тебя такие притягательные губы…
Доминик судорожно дышала, пытаясь унять учащенное сердцебиение. Говард действительно нравился ей. И целовался он превосходно. И возможно, у них что-нибудь получилось бы, если бы не его семья. У нее перед глазами всегда будет стоять фото улыбающейся троицы, жены Говарда и двойняшек.
— Почему ты не в баре? — Она выпрямилась в кресле и устремила взгляд в лобовое стекло, на освещенную фонарями улицу.
— Не знаю. — Он пожал плечами и, достав сигарету, закурил. — Вероятно, показалось, что без тебя там как-то пусто.
— Говард, не надо. — Доминик повернулась к нему, положила руку на его ладонь, лежавшую на руле. — Ты же знаешь, у нас ничего не выйдет.
— Я даже не думал об этом, Доминик. — Он внимательно посмотрел на нее и отвернулся, чтобы выпустить дым в приоткрытое окно. — Когда я увидел тебя впервые, все будто перевернулось с ног на голову.
— Все пройдет. — Доминик убрала руку, чувствуя, что его близость все же возбуждает ее, вселяет волнение, с которым она может не совладать.
— Но нам так хорошо было бы вместе. — Он затушил недокуренную сигарету, взял ее руки, крепко сжал. — Почему ты не хочешь попробовать?
— Потому, что я хорошо к тебе отношусь, — с грустью ответила она. — И потому, что я знаю, что у тебя есть семья. И потому, что если я узнаю, ты ей изменяешь, мое мнение о тебе изменится, а я этого не хочу.
— Как же все просто и как все запутано, — вздохнул он, гладя ее пальцы, от чего дрожь пробежала по всему ее телу.
— Мы можем быть только друзьями. — Доминик осторожно высвободила руки, так как чувствовала, что еще немного, и он одержит над ней верх, склонит на свою сторону, заставит забыть о принципах, которые были дороги ей.
— Ты такая красивая сейчас, — пробормотал он, и Доминик услышала в его голосе нотки сожаления.
Однако она не собиралась продолжать этот разговор, который не мог привести ни к чему хорошему.
— Мне нужно идти. Завтра много работы.
Доминик действительно с утра пораньше хотела отправиться в больницу, где неудачно прооперировали Серену, и побеседовать с персоналом.
— Это по поводу сегодняшнего звонка в редакцию?
