Петр Петрович дал ему арию Фигаро из оперы Моцарта «Свадьба Фигаро», вероятно, для обучения артикуляции. Для него это был праздник жизни: «Мальчик резвый, кудрявый, влюбленный…»
У него плохо звучали отдельные согласные. Стал декламировать дома, сказал об этом Петру Петровичу. Он удовлетворенно одобрил:
Вот это настойчивость! Настоящая работа, хорошее упрямство.
Любимая декламация: диалог из пьесы «На дне», который он воспроизводил по Качалову – картавый Барон и пафосный Сатин – «Человек – это звучит гордо!» Еще одно любимое: птица-тройка Гоголя.
Хорошо было заниматься с концертмейстером Ниной Васильевной. Милая, непосредственная женщина, которая, наверно, девочкой деловито и серьезно играла в куклы, теперь так же играет в жизнь: «баритончики, тенорочки».
Среди учеников в ходу разговоры на вокальные темы:
— Итальянская школа – я девятнадцать человек испорчу, а двадцатый будет петь. Так на черта ты нужен тогда! Это любой человек мог сделать.
— Слыхал нашего хормейстера? Вверху густить, внизу петь выше и выносить вперед. Самообман – вверху плохо звучит. Один тенор вдруг хорошо запел на верхах и запищал – ой, у меня голос пропал.
Хор выступал после торжественных заседаний на всех праздниках. Первая песня – о партии и Родине.
Поставили оперу «Запорожец за Дунаем». На главные партии приглашены бывшие участники хора: тенор, сопрано и бас. Оркестр и дирижер из Малого оперного театра – Рабинович. Режиссер – Менакер, известный кинорежиссер. На репетиции произошла классическая схватка между дирижером и режиссером: крики – давно, мол, известно, что важнее…
Колесов просил гримировать его под старого казака.
— Чтобы не узнали? — спросил товарищ.
Промолчал. Да, таился.
Занятия шли с переменным успехом.
— Всё себя послушать хочешь, — кричал Петр Петрович, — строишь звук, а нужно слово хорошее, забудь о звуке.
После пары куплетов:
— Опять звук строишь, голосом любуешься. Нет у тебя голоса и не будет.
Эти слова потрясли его. Как будто перевернули что-то внутри. Мол, с жиру бесишься, бездарность, а лезешь в искусство.
Но на следующем занятии оказался в голосе. Прошлый раз был вял и инертен. Петр Петрович занимался тщательнее, особенно упирал на то, что поет весь организм, даже ноги поют, какое-то другое ощущение от ног во время пения. Понял – в прошлый раз он применил педагогический прием.
— Певцу мало иметь голос, важен весь комплекс, — говорил Петр Петрович.
— В каком смысле?
— Кроме голоса нужно многое другое: ум, чувства, общая культура. Всё в комплексе.
